Губы девушки задрожали.
— Если я позволю вам удрать, вы дадите мне честное слово, что никогда больше вашей ноги не будет в универмаге «Амблетт»?
— О да! — она заплакала.
— Вы должны считать меня чудаком, но я готов поверить вашему слову. Мне, возможно, немного не хватает твердости, но вы производите впечатление славной девушки, у которой настали трудные времена. И у меня нет желания толкать вас еще дальше по плохой дороге..
— Если это ловушка, то лучшая из тех, что я видела.
— Это не ловушка... при условии, что вы сдержите слово. Меня, вероятно, здорово обругают за то, что я не отправил вас в кутузку, но это мои проблемы. Но если вас задержат здесь еще раз, я окажусь в неважном положении.
Девушка с трудом проглотила слюну.
— Вы самый шикарный тип, какого я когда-нибудь знала!
— Передайте мой привет Техасу! — сказал Дон, протягивая ей руку.
Он направился к своему кабинету. Если бы только дело Ронсалер могло окончиться .так же удачно. Но внутреннее чутье говорило ему, что в этом деле заложен динамит.
Глава 3
Зазвонил внутренний телефон.
— Да? — отозвался он, сняв трубку.
— Дон? Это Сибилла.— Эта красивая дезушка была лучшим агентом, какого он имел на первом этаже — самом ответственном. Никакой мошенник никогда не принял бы за детектива эту девушку со сверкающими золотыми волосами, с невинными голубыми глазами и прекрасным цветом лица, украшенного небольшой россыпью веснушек.
Сибилла никогда никого не задерживала, если не была совершенно уверена в виновности. Если она утверждала, что женщина украла бижутерию, Дон мог не сомневаться, что это так. Между тем...
— Сиб, у меня работы выше головы! Отберите товар и сделайте предупреждение воровке.
— Это не так просто, Дон! Послушайте меня, эта девушка знала, что я наблюдаю за ней, и продолжала красть бижутерию... Она не клептоманка.— Сибилла была категорична.— Она до корней волос напичкана наркотиками или совершенно не в себе. Она продолжает пихать побрякушки в свой лифчик. Да! Броши и кольца — имитацию по три доллара, шпильки из позолоченного металла в два доллара...
А Дон терял последние силы на этом деле е потерей шестидесяти тысяч долларов на персидских коврах, фламандских гобеленах и гравюрах Дофи!
— Ладно, приведите ее ко мне.
Сиб повесила трубку.
«Еще одна»,— подумал Дон. Каждый день к нему приводили с дюжину этих воришек с жадными пальцами.
Большинство из них совершали жалкие кражи. Тут были девушки, жаждущие красивых вещей, которые не в состоянии были оплатить, молодые люди, считавшие плевым делом выйти из магазина с украденным за спиной продавщицы золотым перочинным ножичком. Но солидный ущерб фирме наносился не дрожащими пальцами витринных воров.
Лишь один из пяти задержанных был профессионалом: тип, который горбился у прилавка, чтобы улучить момент и схватить с полки дюжину пакетиков с чулками или серебряный портсигар и уйти решительным шагом в надежде затеряться в толпе покупателей.
Опять загорелся красный сигнал.
— Мисс Форд.
— Пусть войдет.
Сибилла толкала перед собой стройную блондинку с наглым лицом и большими блестящими глазами. Она не выказывала ни малейших признаков испуга — ее полные губы не были ни сжаты, ни напряжены. Она казалась уставшей, но в то же время уверенной и довольной ситуацией.
На ней было черное манто, которое могло быть из универмага «Амблетт», шерстяной костюм и высокие, красные сапожки. Ее сумочка из австрийской кожи была подобрана не на помойке.
Сибилла разложила на столе шесть украденных украшений.
— Они были на ней, когда ее задержали, мистер Канди.
Все вместе стоило не больше двадцати долларов при розничной продаже, и она не смогла бы выменять их на хороший бифштекс. Значит это была любительница, так как профессионал сделал бы лучший выбор.
— Как вас зовут?
— Виллер, Бетти Виллер,— ответила она, не задумываясь.
Дон вписал это имя в регистрационную карточку для задержанных. Эта Бетти ничем не походила на профессионала, а с другой стороны, дилетант никогда бы не назвал своего имени без того, чтобы умолять ничего не сообщать родным и друзьям.
— Вы живете с родителями?
— У меня их нет.— Она холодно выдержала взгляд Дона.— У меня их пет, я живу одна.
— Где?
— Доходный дом. Номер 840 по Шестьдесят третьей западной улице.
Дон записал и это, отлично зная, что на Шестьдесят третьей улице всего восемьсот зданий.