. Она обнаружила мои запасы «Джека Даниела» еще до моего прихода. Бутылка стояла на столе около пустого стакана, а рядом лежала раскрытая дамская сумочка.
— Я, могу угоститься выпивкой? — спросил я.— Я слишком измучен.
Она подозрительно посмотрела на меня.
— Хорошо,— сказала она,— но без шуток! А заодно наполните и мой стакан.
— Для этого мне необходимо пойти на кухню за льдом и вторым стаканом.
— Идите... но не забывайте, что я наблюдаю за вами.
Она отступила в сторону, чтобы я мог пройти, но не слишком близко к ней. Прислонившись к стене, она смотрела, как я доставал из холодильника и клал в стакан кубики льда, а потом взял с полки чистый стакан.
Когда я все это поставил на поднос, она сделала мне знак вернуться обратно, и знак этот сделала своим револьвером.
Теперь я шел позади нее и, вернувшись в гостиную, положил лед в оба наши стакана, после чего долил в них по хорошей порции «Джека Дэниела». Сделав это, я взял свой стакан и сел на кушетку. .
— Ведь вы Лавери Кеннеди, не так ли?
Захваченная врасплох моим вопросом, она прошептала:
— Каким образом... откуда, к дьяволу, вы знаете это?
— Я узнал ваше имя, когда занимался розыском Отто. Вы покинули отель «Блантон» вместе с ним. Вы определенно Лавери Кеннеди, это бросается в глаза.
— Вот как? А где же Отто?
— Может быть, вы мне скажете об этом?
— Вот тебе на! Неужели я бы пришла сюда, если бы мне было это известно?
— Вы пришли сюда по причине, которая совершенно неизвестна мне... но которая, вероятно, ничего общего с Отто Канзасом не имеет. А относительно алиби, которое вы устроили Вирлу Томасу, я уверен, что все это просто чушь. Вирл Томас приходил к Молли Уат в «Блантон» (к Молли Голден, если вам так больше нравится), а совсем не для встречи с вами. Сколько он заплатил вам, чтобы вы подтвердили его алиби?
К моему большому удивлению она совсем не протестовала. Потягивая «Джека Даниела», рыжая красавица задумчиво смотрела на меня.
— Вы еще работаете на Уата? — спросила она.
— Да, он по-прежнему мой клиент. Он поручил мне найти убийцу его жены.
— Но все остальные подозреваемые исключены. Полиции надо только найти револьвер, чтобы арестовать вашего клиента.
— Лейтенант Сликер в самом деле верит, что Бирл
Томас был во время совершения преступления вместе с вами?
— Конечно. Но я пришла сюда еще и для того, чтобы сделать вам предложение. Мне все осточертело, и я только и мечтаю, как бы поскорее убраться отсюда. За тысячу долларов я исчезну, клянусь вам в этом и в том, что эти легавые никогда меня не найдут. Мое бегство очень поможет вашему клиенту, так как лишит Вирла алиби.
— Если у вас неприятности, я охотно помогу вам, но не дам денег, чтобы вы покинули город.
Она залпом опорожнила свой стакан и недоумевающе посмотрела на меня.
— Если вы не можете заплатить тысячу долларов, я могу удовольствоваться и пятьюстами.
— Вы подпишете бумагу, удостоверяющую, что Вирл Томас не был с вами, когда убили Молли Уат?
— Послушайте, но это же невозможно! Легавые меня тогда... да и остальные тоже... Это будет моим смертным приговором.
— Кто вас послал сюда? — резко спросил я.
Она вздрогнула и надолго замолчала.
— Дайте мне еще выпить,-— наконец прошептала она.
Я медленно встал и направился к столу. Наблюдая за подружкой Отто Канзаса краем глаза, я уронил в ее стакан кубик льда и налил туда же «Джека Даниела», понемногу отстраняясь от линии прицела. Погруженная в свои мысли, она не заметила этого.
Быстрым движением я выплеснул содержимое стакана ей в лицо. Ослепленная виски, она резко и пронзительно закричала, руки ее поднялись к глазам, вместе с оружием. Я стремительно кинулся к ней и выхватил револьвер тридцать восьмого калибра с шестью зарядами и дулом в шесть сантиметров. Это был определенно не тот пистолет, из которого застрелили Молли Уат..
Итак, моя посетительница была разоружена и я мог спокойно выпить. Пока она вытирала глаза, я пошарил в ее сумочке и обнаружил в ней именно то, что и предполагал там найти.
Эта вещь была не больше крошечного транзистора. Это был магнитофон — восхитительная электронная штучка, настроенная на то, чтобы записать все сказанные мною слова. Диск продолжал вертеться, и я остановил механизм.
Когда Лавери снова обрела возможность нормально видеть, она разразилась ругательствами, какие изрыгает пьяный матрос. Наконец она немного успокоилась. Я постарался воспользоваться этим.