— Настолько заметно? — удивилась Шейла, оборачиваясь к говорящему, оказавшемуся изумрудного окраса авианом-«воробьем».
— Да, госпожа, — утвердительно кивнул тот, — Если желаете, могу вам посоветовать обратиться в столице в атлетическое общество «Дыхание и полет братьев Джоха». Они очень хорошо умеют восстанавливать тело после долгих плаваний. Мне самому, после длительных отлучек в пустоту по делам, приходилось прибегать к их услугам: они требовательны, и умеют заставить тебя перебороть собственное нежелание, а их методики — действенны.
— Спасибо. Но, увы, я на поверхности ненадолго — всего пара дней, — кивнула авиану Шейла, и, повернув голову, принялась изучать собственное левое крыло, — Даже не думала, что все это так будет бросаться в глаза…
Авиан замолчал, поняв, что высокая не собирается продолжать с ним беседу. А сама Шейла углубилась в изучение собственного тела. И, пожалуй, да, пернатый прав: мышцы крыльев уже совсем не те, бедра — тоже (руки и пресс на их фоне смотрятся перекаченными), основание хвоста без ежедневной нагрузки полетом порядком усохло… В общем, тут уж не до соблазнения самцов — самой не нравится. Надо будет что-то делать. Вот только, что? И так, на беговой дорожке и крыльевом тренажёре половину времени ежедневных тренировок…
Автоэкипаж достиг точки назначения, и остановился: работник космодрома попросил пассажиров на выход. Шейла, пользуясь крыльями (и правда, ослабли) перемахнула борт автоэкипаж, и оказалась стоящей перед крыльцом пассажирской части планетарного космического порта. Прочие крылатые сделали точно так же, сразу же окружив капитана-раптора хлопающей и складывающих крылья группкой. Так что, Шейле не пришлось подниматься ко входу в здание в одиночку: жиденькая толпа драконов, грифонов и представителей низких крылатых видов гордо прошествовала навстречу к неизбежному подорожному контролю, пока бескрылые все еще выбирались из автоэкипажей и солово осматривали место своего прибытия.
Подорожный контроль много времени не занял, хоть и оставил у Шейлы неприятное впечатление: на страже контрольной кабинки, вместо флотских гардемаринов или планетарных стражников, опять оказались колониальные пехотинцы. И эти идиоты (пара широкомордых доберманов без искры интеллекта в глазах) опять прицепились к Шейле на предмет того, что она — самка без сопровождения. На их счастье (а у драконессы уже когти чесались), все это безобразие прервал подорожный чиновник, почти сразу испуганно выскочивший из своей кабинки, и угрозами призвавший пехотинцев к порядку. После чего этот мелкий дворянчик, отчетливо различающий подвеску боевого пустотного капитана и неприятности, что ее носительница может принести, рассыпался в извинениях перед Шейлой. Та их приняла. Однако, не преминув выразить чиновнику свое “Фи!” замшелыми нравами, царящими на планете. Чем снова вызвала фонтан извинений (и завуалированных плевков в сторону губернатора и старшей аристократии, из-за чьих игрищ приходится терпеть колониальных недоумков там, где должны быть стражники) со стороны чиновника и недовольный гомон со стороны свежеобразовавшейся очереди на прохождение подорожного контроля. В общем, документы у Шейлы воин печати и циркуляра проверил быстро и небрежно, поставил штемпель, и отпустил на все четыре стороны, не забыв еще раз извиниться перед гостье и заверить ее в том, что колониальные пехотинцы — вовсе не лицо планеты. Шейла и так знала, что, да, не лицо, а зад. Если бы колониальная пехота была чем-то стоящим, то в нее бы имперское дворянство шло само, а не считало назначение офицером к колониалам наказанием…
В целом, драконесса была рада тому, что отделалась от чернильницы и теперь смогла пройти в ту секцию порта, что ведала выдачей багажа. Там она забрала у ещё одного чиновника свои баул и меч (правда, его чернильный тут же опечатал: носить оружие в порту и столице Шейла могла, а вот пользоваться — нет), и направилась в зал ожидания.
И там ее уже ждала пара драконов. Судя по внешнему виду, опытный доверенный из числа простородных и молодой аристократ, за которым был приставлен приглядывать первый. У молодого в руках была табличка с именем Шейлы, а на лице — смесь волнения с раздражением. Шейла это повеселили, и она сделала изрядный крюк по залу, дабы подойти к ожидающим с той стороны, где они ее, совершенно точно, не ждут.
— Приветствую вас, джентельдрейк Корви, — подавив внутренний смех, Шейла поприветствовала спину молодого аристократа.
Тот вздрогнул, и тут же развернулся к драконессе. Мгновение посмотрел на нее, потом молниеносно взглянул на оборот таблички, что держал в руках, а затем столь же быстро спрятал правую руку (с зажатой в ее пальцах табличкой) за спину и, ограничивая себя под грудь левой рукой, четвертьпоклонился самке.