Стыковка Братца Хача с поврежденным и бессознательным охотником потребовала аж семи дней, во время которых техники трудились аки муравьи с пропеллерами на жоппках, укрепляя, разбирая, заменяя и всячески по-другому подготавливая Белый Призрак к предстоящему эфирному прыжку в стыковке с другим кораблем. Но планы леди Аароны одним этим очевидным действием не ограничивались. После того, как Братец Хач подключился к информационной сети Белого Призрака, и убедился в ее работоспособности, леди гранд-капитан приказала пробудить спящий корабль. Это сбило с толку как Найрэ, так и Ванири, но вот Шейла (и, похоже, леди Первопроходица тоже) отлично поняла замысел леди гранд-капитана. И приветствовала его. Впрочем, она не ожидала того, что, на самом деле, ей предстоит.
— Вообще-то, она — моя капитан, — Сокол, не смотря на предшествовавшую всему этому беседу, был весьма обижен. Правда, не на Шейлу, а на Братца Хача.
— Я на нее не претендую, — в ответ хмыкнул Братец Хач, запуская коннекторы внутрь тела Шейлы.
— Но на мое предложение вы с леди гранд-капитан не пошли. Я бы мог соединиться с моей капитаном, и за счет твоей информационной сети… — с жаром выпалил Сокол Солнца.
— Сокол, не ревнуй: ревность не к лицу кораблю-самцу. К тому же, твоя капитан делает то, что я ей приказала. Это не любовный акт, — словом остановила излияния раптора леди Аарона. Сокол смешался. Братец же Хач, находящийся в весьма приподнятом настроении по поводу соединения со своей капитаном, проигнорировал выпады раптора в его сторону.
— Ох! — охнула Шейла, почувствовав то, как иглы пробили ее женскую суть. Если уж быть честной, Братец Хач куда нежнее Сокола, и это было первое неприятное ощущение, что Шейла испытала с тех пор, как легла на ложе. С другой стороны, охотник, на контрасте с Соколом Солнца, в корабельном соединении с самкой был скучен.
И, да, пара слов. Все происходящее имело место быть в боевой рубке Братца Хача, где по этому поводу присутствовала еще и старшая помощник леди гранд-капитан. Но в соединение с кораблем она не шла: просто, подстраховывала капитанов. Шейла же и леди Аарона лежали на офицерских ложах (правда, не зафиксированные и без введенных систем жизнеподдержания — никакого боя не планировалось), а между их ног, входя внутрь тел самок, от самых технических лючков змеились коннекторы Братца Хача. Реализовывался план леди Аароны. И, по совместительству, как поняла Шейла, еще одно испытание для нее. Либо, введение ее в новые дела. Что тоже исключить было нельзя.
Шела начала медленно погружаться во внутренний мир Братца Хача. Через несколько минут в ее разум начали пробиваться мысли и чувства корабля и леди Аароны. И Братец Хач, как и в те немногие соединения с ним, что довелось Шейле пережить ранее, был холоден и расчетлив. А еще скучен и зануден. Или она так привыкла к Соколу?
— «Да, ты привыкла к раптору. Большие корабли гораздо сдержаннее,» — пробилась в разум Шейлы мысль корабля, — «Нет, я не подслушиваю. Ты громко думаешь. И, да, я признаю, что несколько сух.»
— «Братец, хватит. Нам предстоит работа,» — одернула корабль леди Аарона. После чего поинтересовалась у Шейлы, — «Пришла в себя? Готова начинать?»
— «Да, леди гранд-капитан, я готова. Начинаем,» — в ответ подумала Шейла. И, правда, зачем тянуть?
Возникший мысленный образ леди Аароны удовлетворенно кивнул, и отдал распоряжение Братцу Хачу. Тот же связался с Квотчем, уже в полной готовности вместе с подчиненными дежурившим у капсулы Белого Призрака. Ну, а техник-шеф занялся своими прямыми обязанностями. Что требовало времени.
Через десять минут во внутренней информационной сети Белого Призрака началось какое-то движение — корабль просыпался. По-первости, это было лишь выведение на полную мощность его вегетативных функций, что последние десятилетия работали в подавленном, энергосберегающем режиме. Но потом начало пробуждаться и сознание корабля. Сначала это были лишь запросы к основным системам, но потом они стали сопровождаться образами, чувствами и обрывками мыслей. Конечно, это все еще был полусон, и Белый Призрак пока еще ничего толком не понимал. Но ждать оставалось недолго…
— Кто вы, вторгнувшийся? Вы — другой корабль? Или это я сам? — в переговорном пространстве возник образ корабля: покрытый густым белым мехом дракон с прозрачными рогами, сквозь которые просвечивали винно-янтарные вихри. Довершали картину небольшой белый клюв, которым, как навершием, заканчивались челюсти дракона, и покрытый белым же мехом дельфиний хвост вместо хвоста нормального. В целом, не такой уж и измененный образ.