— У меня выбора нет, я уже согласился, — буркнул Эм.
Райли задумчиво кивнула. В руки парню опустился рисунок: два пересекающихся треугольника, один побольше, другой — поменьше. ( http://s017.radikal.ru/i444/1404/de/d8c244c676f0.png – картинка)
Эмбер машинально схватился рукой за шею. Он прекрасно узнал этот значок. Такая же метка осталась на его коже после нападения. Он битый час рассматривал ее в зеркало на выходных, пытаясь понять, как можно свести этот ужасный знак.
Райли внимательно смотрела на него. Затем в ход пошла следующая фотография, точнее, фотографии. Девушка. Парень. Еще одна девушка. Растерзанные настолько, что в них даже не сразу узнавались люди. На некоторых участках их тел были выделены области и даны более крупные планы. Треугольники. Два в одном, один меньше, другой больше.
Эм отбросил от себя картинки, как какую-то страшную гадость.
— Это что, Райли? — мертвым тоном спросил он, облокачиваясь лопатками о дверь. Ему внезапно стало очень сложно стоять.
— Это криминальная хроника. Говорят, что маньяк, говорят, что целая группа психопатов. Но я не особо верю в эти полицейские бредни, а знаешь почему?
Эмбер молчал и трясся. Ему стало страшно, очень страшно, но он не проронил ни звука, внимательно слушая то, что ему скажут дальше.
— Моя сестра, ну, не родная, конечно… Тоже стала их жертвой. Она живет …жила… в городке чуть южнее отсюда, примерно милях в двадцати. Ну, в общем, ей повезло намного меньше, чем тебе.
— Я…Райли, мне … Я хочу уйти. Мне пора.
— Я просто должна тебе сказать, моя тетя — медиум и специалист по всяким таким штукам, говорит, что это не был человек. Ты не разглядел нападавшего, Эмбер? В нем не нашлось чего-то… необычного?
Эм закрыл глаза. В его воображении, ринувшись разом, хаотично толкаясь и спеша, вспыхнули картины: страшная оскаленная волчья морда. Сверкающие когти. Болтающаяся перед носом серьга. Хриплое дыхание хищника.
— Райли, я хочу уйти, — повторил он мертвыми губами.
— Хорошо. Но просто возьми это, ладно? — девушка спешно разжала его ладонь и вложила в нее какой — то предмет. — Не хочу желать тебе, чтобы это пригодилось. Но, пожалуйста, надень его и не снимай. Он отпугивает злых духов и усиливает защиту.
Посмотрев на свою трясущуюся руку, Эмбер понял, что в ладони его был зажат серебристый кулон. Маленький кувшинчик, набитый какими—то травами сверкал в свете хмурого осеннего утра, проникающего своими лучами в комнату.
— Твои раны зажили слишком быстро… Ты же понимаешь это, Эм? — девушка мягко коснулась его плеча. — С тобой творится что-то странное.
— Я… Мне пора, — Эмбер еле выдохнул.
Он машинально сжал подарок в руке. Через несколько секунд духу его уже не было в квартире Райли, а девушка так и осталась грустно стоять и изучать мелко раскачивающуюся дверь.
Осталась одна надежда, что ее маленький, но жестокий урок все же будет воспринят Эмбером правильно. Райли рассчитывала, что в итоге он все же пойдет на контакт...
====== продолжение 2 ======
Когда Мэл проснулся, серое небо было уже светло-молочного оттенка там, где касалось горизонта. Он посмотрел на свои руки, которые снова превратились в человеческие. В этот момент к нему пришло понимание, почему стало так холодно: шкура пантеры сошла с него во сне и больше не укрывала их с Данте от порывов ледяного ветра.
Элай и Дагон делись куда-то, по крайней мере, бревно, на котором они вчера засыпали, пустовало.
— Твари инцестные, хоть бы разбудили, — тихо прорычал Мэл и снова уткнулся в прохладное плечо Дантаниэла, мирно спавшего под ним. Пожалуй, даже чересчур мирно для его горячей натуры.
— Дан? — Марлоу вскинул голову. Он сообразил, что друг еле дышит, и потряс его за плечо, сползая с гладкой груди. — Данте. Дан, — он продолжал его трясти, стараясь дозваться на все лады. — Дантаниэл… Ликантроп хренов, вставай. Уже утро.
Ликантроп = оборотень.
Никакого ответа, даже единого движения. Марлоу внимательно вгляделся в знакомые черты. Его сердце, или что бы ни билось теперь на его месте, дернулось в тревожном осознании: что-то пошло не так.
Мэл огляделся и сделал единственное возможное действие, от которого Дантаниэл всегда начинал орать и виться, как центр смерча. Он прижался к его губам, стараясь хоть на минуту ощутить дыхание, хотя бы понять, что он жив. И снова – ни ответа, ни знакомой теплоты, ни посылов ко всем дьяволам и демонам, которые только существовали в природе.
Отсутствие жизни. Как будто он был…
Марлоу отогнал эту страшную мысль.
— Нет. Вот же черт…
Он проворно вскочил на ноги и натянул свои давно не видавшие стирки джинсы. — Где эти двое выродков? Куда они делись, твою мать, когда впервые так нужны…
Выродки словно услышали его призыв. Веселый смех донесся из-за деревьев, и вскоре светловолосые бестии — так их иногда именовал Данте во времена, когда еще мог говорить, — появились из недр парка.
— О, ты уже проснулся. Не хотели тебя будить; мы посмотрели, как вы спокойно спите, и решили вас не трогать, зная, как вы обычно выматываетесь после …
Громкий звериный рык огласил небольшую местность и срикошетил от деревьев, вспугнув стайки молчаливых птиц. Элай не успел продолжить, как тут же оказался болтающимся на ближайшем низком суку, с плотно прижатыми к стволу лопатками.Налитые кровью глаза Марлоу выдавали лютое, непроглядное бешенство, от которого даже видавшему многое Элаю стало не по себе.
— Ах, будить не стали, блондинки безмозглые? Данте еле жив, и вы об этом знаете! О чем вы думали? Куда вы ходили?
— Мы поесть достали. Мэл, ты не мог бы отпустить моего брата? Мне не по себе, когда ты выглядишь, как разъярённый Ариман*.
*Ариман — дух-разрушитель, олицетворение злого начала
Мэл свесил голову. Он согласно кивнул. Уже в следующий миг свободный, как птица, Элай летел через всю поляну в гущу противоположных деревьев. Для мощности Марлоу подкрепил его полет одним известным заклинанием.
— Данте… Почти не дышит, что нам теперь прикажете делать? — рявкнул он на оторопевшего Дагона.
Тот открыл и закрыл рот, затем отбросил оторванную женскую руку, которая свисала с его плеча и задумчиво почесался. Элай, разозленный и красный, показался из-за кустов, вынимая из блестящих волос сухие веточки.
— Ах ты внебрачный выкидыш Лилит*, — надвинулся он на Мэла, тут же получив немой предупреждающий взгляд от брата, который гласил: «Не связывайся сейчас. Опасно.»
*Лилит — злой дух. Первая жена Адама. Ночная демоница, которая убивает детей, мать всех демонов
Марлоу тоже едва дышал. Его будто парализовало от бешенства. Он сжимал и разжимал кулаки, стараясь унять злобу. Глаза ворлока полопались и покраснели, а кожа вот-вот была готова покрыться шерстью демонической черной пантеры, в которую Мэл превращался только в некоторых случаях: когда чертовски злился или был так же чертовски игрив и покорен. Сейчас второй случай Дагон отмел. Проявление этой светлой ипостаси вообще видело не так уж много народу, так как Марлоу с головы до ног был соткан исключительно из свирепости и раздражения. Один Данте мог совладать с его настроениями, но сейчас он лежал на земле бездвижный и бледный, и именно в том крылась причина вспышки гнева Мэла, это было ясно и лисенку.
— Марлоу, ты только не кипятись. Мы сейчас все уладим. На, закуси пока, — Дагон толкнул ему носком ботинка оторванную руку, которую они с Элаем припасли для себя. К сожалению, сейчас это уже было не актуально.
— Нам надо вызвать Шакс! — не слыша его, отозвался темноволосый ворлок. — Это единственный выход.
Элай, который все еще кипел от гнева, чуть случайно не обернулся коршуном от подобной информации.
— Мэл. Сядь. Отдышись. Не надо звать Шакс. Ты же не хочешь, чтобы твои глаза и уши кровоточили, как было в прошлый раз?
— Нам надо вызвать Шакс. Если вы мне не поможете, я вырежу вам языки и заговорю их сделать это без вашего участия. Вы знаете, я могу.
Братья обреченно опустили плечи. Диалог здесь, очевидно, вести никто не собирался.