Марлоу расправил плечи. Хищный блеск в его зрачках напомнил еще раз о том, что не так уж он на самом деле был против небольшой охоты. Он просто любил стоять на своем.
Двое парней осмотрелись и поспешно перешли проезжую часть. Домик стоял в отдалении от остальных: за ним не было видно ни других коттеджей, ни людей, ни даже машин, проезжавших мимо в этой глуши. Лес и поле — вот что окружало это одинокое строение на краю мира. Идеальное место для того чтобы ненадолго залечь на дно. Мэл и Данте дошли до калитки и осторожно приоткрыли ее. Скрипнули плохо смазанные петли.
— Я или ты? — шепотом спросил Мэл.
— Я. У меня латентный актерский талант… — Данте сцепил пальцы и хрустнул суставами, разминая руки. — Лови меня, Багира…
С этими словами он весьма натурально закатил глаза и, сделав стойку подстреленного лебедя, начал терять сознание. Мэл еле успел подхватить его на середине пути до земли.
— Комедиант долбаный, — проворчал он и подтащил Данте немного вверх. Руки черноволосого ворлока согласно замкнулись за его шеей. В таком виде, со свисающим с одной стороны Данте, Мэл с трудом доковылял до дверей домика.
Он исступленно принялся колошматить ладонью в дверь.
— Прошу, откройте, — жалостливые нотки его голоса огласили окрестности. — Есть кто-нибудь дома?
В глубине послышались неторопливые, шаркающие шаги. За окошком зажегся свет.
— Помогите нам, — повторил Марлоу. — Моему другу очень плохо! Мне кажется, у него прихватило сердце!
Дверь открылась на длину предохранительной цепочки. Марлоу увидел пожилую женщину, не очень опрятного вида, в ночной сорочке. Она подозрительно и цепко смотрела на двух незнакомцев.
— Пожалуйста. У вас есть телефон? Или хотя бы стакан воды!
— Я не открываю дверь незнакомцам… — отрывисто отозвалась хозяйка коттеджа.
Услышав это, Данте болезненно застонал, оседая на землю. Мэлу было действительно сложно его держать, поэтому он не стал стараться и выпустил его тело. Друг тушкой шлепнулся на голые доски крыльца.
— О нет, Джеймс, — продолжал ломать драму Мэл. — Ты дышишь?
Он присел на корточки, обеспокоенно заглядывая парню в лицо. Красный глаз «Джеймса» слегка приоткрылся. В нем за секунду промелькнуло все, что Данте на самом деле думал об умении Мэла обращаться с сердечниками.
Марлоу постарался не злорадствовать.
— Джеймс, ну скажи же что-нибудь! — изо всех сил подавляя улыбку, попросил темноволосый парень. Женщина скрылась в доме и через минуту появилась уже в чем-то наподобие халата.
— Покажите мне свое лицо, — потребовала она встревоженным тоном.
Мэл посмотрел на нее, как кот из Шрека. В глазах его читался весь спектр добрых человеческих побуждений.
Серые глаза старушки прищурились. Парень перед ней не был похож на преступника, скорее, на представителей радикальной молодежи. У него было несколько колец пирсинга, открытое лицо и яркие глаза. Он совершенно не казался опасным. Разве что этот глубокий шрам через всю скулу…
— Ладно… — женщина все же сжалилась над ночными путниками. — Вы сможете занести его на диван? Мы попробуем вызвать врачей… — цепочка на двери негромко звякнула.
—Конечно. Конечно… Спасибо вам огромное, — Мэл подхватил бесчувственного товарища, который даже не старался перебирать ногами. — Вставай, Джеймс!
Женщина посторонилась в дверях. На вид ей можно было дать лет семьдесят, может, чуть меньше. В любом случае, свой век старая кошелка уже отжила.
— Вон туда… — она запахнула халат и указала рукой в сторону продавленной, побитой молью кушетки. — У меня есть необходимые сердечные лекарства. Что принимает ваш друг?
— Кровь… — прошипел Данте и поднял голову. — Универсальный эликсир!
При виде его хищного красного глаза во взгляде пожилой леди мелькнул страх. Ее тонкие губы приоткрылись в немом крике, но было уже поздно. Ледяные пальцы ворлока резко замкнулись на горле женщины, прижимая изо всей силы сонную артерию. Ногти вошли в кожу, разрывая вены. Раздался хруст. Данте понадобилась ровно секунда, чтобы немного усилить свое желание силой ментального заклинания, и вот уже голова старухи, лишенная движения, безвольно свесилась набок. Кровь хлестала из открытой раны, выходя легкими толчками. Тело осело на пол, сделав финальный, непроизвольный шаг. А потом все стало тихо. Не было ничего проще.
— Марлоу! — чудодейственным образом вылечившийся Данте тут же прекратил умирать и гневно глянул на друга, вытирая окровавленные пальцы о халат жертвы. — Какого хрена ты меня уронил?
— Я уронил? Когда?
— Только что на крыльце, — напомнил Данте, обнажая плечо женщины и прикладывая к нему ладонь. Противный запах паленой плоти поплыл по помещению, а на пергаментном, немного пожелтевшем теле осталась свежая отметина в виде двух пересекающихся треугольников.
— Ах, это. Ну знаешь… Актер всегда должен страдать за правое дело. Реалистичности ради.
— Ты засранец хренов, — недовольно известил его Данте. Он посмотрел на проблему в виде трупа, который образовался у них на полу. — Ну-ка давай, избавься от этой тетки. И я тогда, так и быть, подумаю, как тебя простить.
Мэл, который уже начал собственнически осматривать небольшой домик, безвременно перешедший в их владение, обернулся к другу.
— Не понял? Это приказ?
— Так точно. Выполняй, — Данте пнул руку бесчувственного тела по направлению к товарищу.
Тот не шевельнул ни единым мускулом.
— Один момент. Давай уясним. Ты хотел коттедж, я тебе помог достать коттедж. Это все, о чем мы договаривались, не так ли?
Данте посмотрел на него. На губах Мэла играла ехиднейшая из всего арсенала его улыбок. Марлоу всегда начинал препираться, когда ставил целью разозлить кого-то. Зачастую это удавалось ему с пол-оборота, поскольку Данте терпеть не мог, когда его не слушали. Черноволосый парень сжал кулаки.
— Марлоу. Мы не будем ждать, когда придет землевладелец Дагон. Ты же можешь ее сжечь! Она сейчас зальет кровью наш новенький чистый пол!
— Я-то все могу, разумеется, — Мэл сложил руки на груди. — А что мне за это будет? Последнее время я от тебя только и слышу подколы и оскорбления. А мне это не нравится.
Он развернулся, чтобы идти на второй этаж, но тут же натолкнулся носом на чей-то нос. Разъяренная физиономия Данте возникла на пути как раз вровень с его лицом. Сейчас бывший духовный отец выглядел не самым святым созданием на свете.
— Марлоу. Быстро убери тело. Ты отказываешься меня слушаться?
— Знаешь… Иногда у меня просто нет настроения потакать твоим капризам, — пресно заметил кошачий колдун, обходя внезапное препятствие с грацией пантеры.
Его тут же вернуло обратно мощным толчком. Разговор был еще не окончен.
— Стой тут. Я тебя насквозь вижу, как и твои кошачьи хитрости! Ты нарочно меня злишь?
— Ты не можешь меня видеть. Я твой создатель, Данни. На меня твои телепатические штуки не действуют.
Данте хмыкнул. Значит, Марлоу собирался подписать себе приговор…
Он предупреждающе напряг мышцы и в ту же секунду сделал резкий бросок вперед. Его руки крепко стиснули бедра Мэла, одновременно с тем грубо сжав кожу его на пояснице. Он хотел сделать как можно больнее. Парень со шрамом негромко рыкнул от ощутимого жжения. А еще пару мгновений спустя пара сильных, одинаковых по мощности тел, уже каталась на полу, брыкаясь, лягаясь и вжимая друг друга в доски. Подобно мини-смерчу, они подметали все на своем пути.
Данте ощетинился как волк, набрасываясь на Марлоу в попытке его укусить. Мэл же довольно ловко уворачивался от его атак. Его клыки стали чуть длиннее и тоньше. В таком виде они напоминали оскал настоящего кота. Парень шипел и вырывался, царапая своего лучшего друга по открытым участкам кожи.
— Какой же ты гад, — со смехом выдавил Данте, еле разделяя слова. Он не мог сделать ничего, Мэл нарочно щекотал его мягкими лапами. У него появился длинный черный хвост, который обмотался вокруг шеи Дантаниэла и душил его махровой удавкой.
— Я гад? Ты себя-то в зеркало видел, сукин сын?
Он тоже ржал; Данте видел, что Марлоу изо всех сил пытается придать потасовке полнейшую серьезность. Но его старания проваливались. Из-за смеха руки-лапы Мэла разжались, и он непроизвольно позволил оппоненту взять над собой верх. Мэл входил в раж очень быстро, как и любая кошка, и так же быстро терял грань между игрой и реальностью. Это была их маленькая забава: когда они оба заводились до крайней степени, небольшие победы вроде сегодняшней напоминали им о том, какой они были отличной командой. Данте оскалился и метнулся вперед, вцепившись зубами в ворот жилетки Мэла.