— Хантерах? Это как охотники? Ну. Это такие люди. Берут ружье и идут в лес стрелять опоссумов.
От окна раздался дикий смех. Элай, которого загрызло любопытство, сидел на подоконнике и наблюдал за разворачивающимся действом.
— Не могу… Берут ружьеее… и стреляют опоссумов… — он схватился за живот и согнулся пополам, с трудом удерживаясь за откос, чтобы не свалиться вниз. — Данте? Где ты этого мальчика откопал?
Дантаниэл тоже хмыкнул. Эмберу совершенно не понравилось то, как эти двое потешались над ним.
— Что я сказал смешного, Данте? — процедил он, впервые на своей памяти назвав колдуна по имени. Прозвучало непривычно.
Тот прекратил улыбаться. На секунду в его взгляде мелькнуло что-то неопределенное.
— Ничего. Просто ты… такой зеленый. Совсем ничего не смыслишь.
— Так урок сегодня будет? Я могу и домой пойти, если что.
— Ты пойдешь домой, когда я тебя отпущу. Ладно. Не отвлекай, Элай. Если смотришь, смотри молча.
— Да пожалуйста, — светловолосый ворлок вытер слезы и с хрустом раскусил яблоко, стянутое им из вазочки с фруктами. —
Я просто не сдержался.
— Охотники или хантеры — наши злейшие враги. Чтобы стало понятнее: они — потомки древних инквизиторов. Они знают много способов, как сделать твою смерть исключительно мучительной.
Эм хмыкнул.
— Погоди. Есть еще твари пострашнее тебя с Мэлом?
Данте недовольно покосился на Элая, который снова зашелся в визгливом хохоте.
— Есть. Это вторая причина, по которой мы больше странствуем. Нельзя оставаться на одном месте долго. Они находят колдунов и выслеживают их. Кстати, потому тебе стоит осторожнее бросаться словами. Не особо разговаривай с теми, кого плохо знаешь, о своих силах.
— Но… Я думал, твоя магия безгранична и безнаказанна? — предположил Эм.
— Не совсем. Неумеренное использование истощает. Плюс по этим вспышкам тебя можно легко вычислить… так что не злоупотребляй.
— У нас был один знакомый. Камалио, помнишь его, Дан? — поддержал с окна Элай. — Расскажи мальчишке эту историю.
— Он бегал, странствовал со своей женой… Они не делали ничего плохого, даже не убивали без надобности, просто таскали трупы, где могли. Его легко раскрыли. Он был хороший парень, мы познакомились с ним на озере Катемако*, в Мексике, — взгляд ворлока приобрел задумчивую отрешенность.
Озеро Катемако и городок с одноименным названием в штате Веракрус давно считаются центром альтернативной медицины в Мексике, являются средоточием аномальных явлений и уже более 2000 лет имеют репутацию так называемого «места силы» для всех, кто общается с потусторонним миром. Еще с доколумбовых времен здесь процветали нетрадиционная медицина, шаманство и колдовство.
— И что с ним сделали?
— Посадили на кол. Перед этим вырезали его глаза… Ты знаешь, что душа останется слепа, если перед смертью ее обладателю вырезают глаза? Она будет вечно бродить во тьме, не зная пристанища. Тот парень даже не обратился в пепел, как должен был бы обратиться после колдовской смерти. Его жену убили так же. Их лишили всего. Амулетов. Сердца. И глаз… — Данте по очереди тронул все, что называл, на себе. Он поднял взгляд и посмотрел на бледное, сосредоточенное лицо мальчишки. — Поэтому имей осторожность. Мы с братьями стараемся не использовать силы без надобности…
— Но… Наши занятия?
— Наши занятия относительно безопасны. Пока рядом Элай, Дагон и Мэл. Мы замыкаем силы природы, потому что во всех нас живет разная стихия, которая защищает нас. Потому мы и путешествуем вчетвером.
— Да, иначе бы мы с Дагом уже давно пришили этих невротиков, — гоготнул Элай.
Данте запустил в него мелкой веткой. На этот раз он даже не потрудился использовать заклинания.
— Нихрена себе… Я думал, инквизиция — это долбанное средневековье, — отозвался Эмбер.
— Ты думал неправильно. Поэтому пока ты еще решаешься, кем тебе стать, рекомендую освоить магию защиты, нападения. И созидания.
— Ладно… Ты опять будешь кидаться в меня предметами?
Данте немного поразмыслил.
— Нет. Думаю, не стану. Но Элай мог бы научить тебя паре трюков.
— Я? — поперхнулся ворлок, едва не свалившись со своего насеста.
— А ты думал? Зрелища не бесплатные. Покажи мальчишке те фокусы, которыми ты развлекаешь малышей в цирке…
Элай скривился. Он сегодня был настроен исключительно на роль зрителя, однако, спорить он все же не стал.
— Тьфу. Сидел никого не трогал, — спрыгнув, парень присел на корточки. — Эй, щеночек, щеночек! Иди сюда!
На секунду Эму показалось, что Элай спятил. Он поглаживал пустоту, как будто там действительно было живое существо. Но через пару секунд воздух в том месте начал сгущаться. Эм увидел очертания, лапы, голову, похожую на собачью… Уже не пустое место, а настоящий, не отличный от живого, щенок матереализовался из ниоткуда. Он смешно косолапил и заливисто тявкал, виляя хвостом, пока Элай трепал его по холке. Все было бы нормально в этой картине. Если бы зверь не был полностью соткан из воды.
Эм непроизвольно вцепился Данте в руку.
— Что это за херня, — прошептал он, страшно округляя глаза. Его ногти впивались ворлоку в кожу.
— Сделай одолжение, отпусти мое запястье, пожалуйста, — вежливо попросил его Данте.
Эм послушался. Он был слишком занят аква-дворнягой, чтобы соображать, что он творил.
— Venite, et facere*, — пробормотал Элай что-то невразумительное. Щенок развернулся и закосолапил в сторону Эмбера.
*приди, создание
— О-фи-геть, — тот присел на корточки и склонился, чтобы получше рассмотреть четвероногое. — Разве… таким не только светлые ведьмы занимаются?
Он несмело протянул руку и попытался коснуться зверя. Мокро. Как настоящая вода.
— Нет. Но это не значит, что нам это нравится, — многообещающе заметил Элай.
Поверх головы Эмбера Данте ухмыльнулся нехорошей улыбкой. Элай кивнул и щелкнул пальцами. В руках Эмбера щенок из маленького начал разрастаться. Он становился все больше и больше и вскоре начал походить на добермана, а затем на небольшую пастушью овчарку. Его морда отвратительно вытянулась, глаза вылезли на лоб. Оскаленная пасть обернулась прямо к Эмберу. Парень застыл. Что-то было не так. Элай управлял животным, а Данте подозрительно отошел на пару шагов назад.
— In oppugnatione! — выкрикнул Элай.
в атаку !
В следующую секунду тварь, которая теперь больше напоминала голодного крокодила, кинулась к Эмберу. Тот вскрикнул и еле успел заслониться руками.
— Вот блин, — донесся до ворлоков его обреченный выдох.
Парень очутился словно в центре огромного фонтана. Страшные челюсти сомкнулись на его горле. Эмберу пришел бы немедленный конец, окажись этот дракон реальным, но в результате всего этого парень всего лишь поплыл, как рыбка в аквариуме. Огромная наземная волна мотала его из стороны в сторону, пока Элай, чьи глаза уже застилали слезы смеха, не прекратил издевательств.
— Я не могу больше, — услышал Эм глухой ржач, пока хватал от страха воздух и вместе с тем глотал воду.
Огромный поток всей своей массой хлестко шлепнулся ему на макушку. Тишина, больше похожая на глухоту, обступила со всех сторон. Эмбер больно упал на колени и ладони. Свет и образы вернулись к нему не сразу, но когда он проморгался и прокашлялся, услышал даже не два, а три голоса, громко закатывающихся в визгливом хохоте.
— Ты видел это, Данте? Русалочка… — скулил Элай. Он насмешливо сложил губы и вытаращил глаза, открывая рот как рыба.
Данте не мог стоять. Он съехал по дереву, заливаясь, как тот самый щенок минуту назад.
— Твой чертов юмор, Элай… — хохотал он, закрыв лицо руками. В окне Эм заметил Дагона, который услышал шум и тоже высунулся посмотреть, что случилось. Его душил смех, как и остальных ворлоков.