Мики остановился возле прутьев, зачарованно разглядывая существо внутри клетки. Он рассмотрел слабое сияние волос, белое застывшее лицо. Странное и загадочное, оно слегка развернулось в его сторону. Будто высушенное временем и пытками, оно не казалось ни живым, ни мертвым, и только горящие от боли зеленые глаза оставались в движении. Они спокойно смотрели на мальчишку, губы не шевельнулись, но Мики услышал шепот в голове. Ворлок говорил, что он знает, зачем они здесь, и не нужно ничего объяснять.
— Не смотри на него долго. Он может подавить твою волю, — заметила Скайлер. — Это очень древний экземпляр, сидит в заточении со времен сожжения ведьм, а существует и того дольше. Мы держим его тут, чтобы брать его кровь. Малой капли достаточно, чтобы поддерживать себя в форме.
— Чудовищно, — Мики вышел из транса, потрясая головой. — Как же вы можете охотиться на них и одновременно с тем потреблять их, как продукт?
— Это вынужденные меры. Единственные, которые мы себе позволяем, — отрезала девушка. — Эта тварь вырезала целые деревни, не щадя ни мужчин, ни женщин, ни младенцев, ни скот, — она подошла к клетке. — Придется долго отвечать за свои поступки. Верно, Калеб?
В руках ее откуда ни возьмись появилась раздвоенная на конце железка. Существо в клетке зашипело и оскалилось, когда прут пронзил его кожу. Мики с ужасом понял, что у создания отсутствовал язык, вместо него во рту зияла рваная пустота, открывшаяся взору, когда он оскалился.
Скайлер недолго довольствовалась своим превосходством. Она прокрутила железку пару раз, задумчиво извлекая прут и разглядывая его кончик.
— Если ты раз подсаживаешься на кровь ворлока, ты уже не сможешь слезть с нее. Это почти как умереть — пути назад нет. И все же открывает новые перспективы… — Женщина высунула язык и задумчиво слизнула каплю. От отвращения Мики едва не вывернуло прямо на пол.
— Ну ладно. Все это лирика, — брюнетка со звоном отбросила прут. — Давай поговорим о твоем конкретном случае. Луций почему-то считает, что тебе можно доверять.
Она отошла и встала рядом со своими собратьями. Их фигуры сливались с темнотой и казались ее частью, а Мики не мог проронить ни слова, скованный по рукам и ногам своей неприязнью.
— Твои материалы дали нам понять, кто стоит за всем этим. Речь идет о тварях, за которыми мы охотимся уже не одно столетие, — продолжала девушка.
— Ты знаешь их? — Мик удивленно вскинул голову.
— Приходилось сталкиваться. Это Мэл Марлоу с его компанией головорезов. Нам трудно поймать их, потому что магия стихии прикрывает их. Но мы можем преуспеть, если у тебя есть, что еще рассказать нам… — ее вопросительный тон предполагал продолжение речи.
Ели бы Мики знал, что из этого действительно относится к делу. Он снова нервно глянул на картину с ведьмами, а затем на своих спутников
— Я… не так много знаю, — срывающимся голосом выдал он. — Это все началось с того момента, когда напали на моего лучшего друга...
Он поспешно, перебивая сам себя, принялся тараторить обо всем, что творилось в последнее время. Охотники не встревали в его речь, они изредка переглядывались и обменивались многозначительными взглядами.
— Вот и все, мой друг просто отстранился от меня, я перестал узнавать его, но на этом и все… — закончил Мик, плавно завершая рассказ.
— Похоже, у нас появился реальный шанс обнаружить их, — тихо пробормотал Луций. — Если один из них создал себе апрентиса...
— Значит, будет оставаться рядом с ним первое время, — вполголоса закончила девушка.
Мики быстро переводил взгляд с нее на высоких мужчин и обратно.
— Что это значит? Вы же... Эмбер пострадает?
— Нет нужды волноваться, — Скайлер перевела глаза на мальчика. — По факту, он еще человек. Его можно спасти. Но в свою очередь, он может вывести нас к ним… С этим придется поработать.
Не продолжая эту мысль, девушка задумчиво уставилась на Мики. То же самое сделали и Луций, и Конрад, и ведьмы с огромного полотна, которые словно таращились на человека в ожидании его решения.
— Мы хотим предложить тебе вступить в наши ряды, — решительно выдала Скайлер, делая шаг вперед. — Я думаю, с твоей помощью мы вполне сможем взять их.
— Что? Меня? — поперхнулся Мик. — Но я… Я… Я даже узнал про все это только вчера, а уже сегодня вы требуете, чтобы я стал... — Он панически кинул взгляд на картину.
Дрожащий круг фонарика вырос и окреп, а из полумрака один за другим выступали кошмарные сюжеты. В воображении Мики перещелкивались кадры и все разумные доводы. Вся его жизнь рушилась на глазах... Вырожденцы и уроды с полотна, раздувшиеся в гробах трупы, чудовищные всадники и выходящее за всякие мыслимые пределы грандиозное собрание средневековых гравюр, оккультной символики и барельефов — все это мутилось перед глазами, захватывая в водоворот событий жутких и тем не менее грандиозных во всей своей сути. Помещение давило на него ореолом храма смерти.
— Мы не можем ничего от тебя требовать, — заметила Скайлер, опуская глаза. — Для начала мы просто хотим, чтобы ты подумал обо всем вышесказанном. И принял верное решение...
====== продолжение 2 ======
Мэл все не появлялся. Прошло еще несколько дней, и только тогда Дагон с Элаем решились вылезти из коллектора и сходить на разведку к их уничтоженному месту жительства.
Данте не пошел с ними. Подобно Горлуму, голодному и неодетому, он сидел в углу, отвернувшись к стене, и залечивал свои наружные и внутренние раны. Он не ел и не спал, не считая нужным даже выбираться на свежий воздух. Только раз Элай добился от него сбивчивого ответа «нет» на вопрос: «не надо ли принести чего-нибудь поесть?»
После этого разговор был окончен. Лис и коршун оставили друга, обернулись в животных и отправились к пепелищу посмотреть, не обнаружился ли там их заблудший кошачий товарищ.
Горы только что выпавшего снега присыпали руины. Здесь явно побывали люди: обрывки желтой ленты полоскались на ветру, а свежие следы виднелись под верхним слоем наста, но никаких признаков присутствия Мэла не обнаружилось и в помине.
Дагон узрел под балками какой-то цветной предмет. Потянув за ленточку, он вынул на свет небольшую подарочную коробочку, вероятнее всего, принадлежащую Данте.
Они не стали надолго задерживаться у развалин коттеджа. Простить выходку двух друзей братья все еще находили затруднительным, как и понять то, что нашло на Мэла с Данте в последнее время.
Они молча вернулись к трубе.
— Думаю, это твое, — Дагон бросил коробочку к ногам Дантаниэла. — Она лежала прямо на поверхности.
Тот покосился на молчаливое напоминание о том, кто все это устроил, и снова ничего не сказал. Чертов пацан всегда появлялся не вовремя. Если бы не его явление, Мэла бы удалось сдержать. Да что там говорить, если бы не его явление, вся эта ситуация изначально не слетела бы, как поезд с промасленных рельс.
Чертов блондинчик. И почему же так сильно хотелось дойти именно до него и заглянуть именно в его кристальные глаза, в надежде, что объяснение отыщется там каким-то неведомым образом?
Дан чувствовал, что почти спятил, дозревая до этого шага. Наверное, пора было сделать это. Только бы найти в себе сил попросить Элая настроить душ и достать где-нибудь одежду...
Эм терялся в двойственных чувствах все эти дни. Мысли влетали в его голову как шквал магических искр. Он уже был в курсе того, что произошло с домом миссис Парвуд, и, к своему ужасу, ощутил легкий укол беспокойства; а тот факт, что Дантаниэл не появлялся, пугал его больше, чем доставлял радость. Эм чувствовал себя виноватым в произошедшем и уже в тысячный раз задал себе вопрос, за коим чертом ему приспичило соваться к этим типам, ведь на его памяти это ни разу не принесло ничего хорошего.
Выругав себя на чем свет стоит, Эм не добился от своего разума внятного пояснения. Он глянул на маму, которая смотрела в комнате телевизор. После редакции мозгов от Данте Эмили стала отстраненная и немного замкнутая, словно вместе с её материнскими заботами и тревогами волк частично отнял и ее разум.