Однако взаимоотношения наши, т.е. мои, как начальника Саратовского охранного отделения, и полковника Померанцева, как начальника местного жандармского управления, были несколько сложнее и запутаннее58.
Теперь, т.е. в середине 30-х годов нашего столетия, когда я приступил к составлению этих записок о моей службе в Отдельном корпусе жандармов, для большинства русских читателей-эмигрантов не является новостью то, о чем когда-то можно было узнать только случайно и стороной В записках известного жандармского генерала Новицкого, бывшего на переломе столетия начальником губ[ернского] жандармского управления в Киевской губернии, и особенно в докладной его записке, поданной по начальству5’, по случаю «деликатно» высказанного ему совета поспешить с подачей прошения об отставке, ясно видны те неурядицы, которые возникли от поспешного проведения в жизнь нового положения об устройстве провинциальных охранных отделений.
Генерал Новицкий был представителем «старой» жандармской школы и не мирился с «новыми» порядками. Полковник Померанцев был когда-то в прошлом сослуживцем и подчиненным генерала Новицкого и тоже не мирился с новыми порядками. Да и трудно было мириться, говоря по-человечески! Со времени сформирования губернских жандармских управлений в руках их начальников сосредоточивался весь политический розыск в каждой губернии. Естественно, что наиболее оживленными в этом смысле центрами являлись губернские города, где и были, конечно, расположены как канцелярии управлений, так и квартиры их начальников. Примерно до 1900 года революционное движение в империи проявлялось отдельными вспышками и не имело широко налаженной организационной связи. Помощники начальников управлений, жившие по уездным городам губернии
Россияне мемуарах
и зачастую имевшие в своем ведении несколько уездов, в общем, благодушествовали и, мало-помалу обратись в обывателей мирного провинциального уездного городка, «винтили по маленькой»60 в тесном кругу уездной аристократии Иногда поступали к ним требования от начальства произвести какие-нибудь отдельные следственные действия: допросить такого-то мещанина в порядке 1035-й статьи Уголовного судопроизводства или в порядке положения об охране о том, не проживал ли такой-то в таком-то году в таком-то доме, а если проживал, то., и т д. В первом случае допрос производился с участием местного товарища прокурора окружного суда, а во втором - без такового.
Иногда поступали требования о производстве обысков или даже арестов. В таких случаях помощник обращался за содействием к местной полиции. Местная полиция стояла ближе к населению и, как правило, знала как обывателя, так и все подробности его жизни; поэтому жандармский офицер, которому приходилось собрать справки о ком-либо, обращался прежде всего к представителю местной полиции.
Я помню по этому поводу очень характерный случай Примерно в 1909 году саратовский губернатор, граф Сергей Сергеевич Татищев, как-то в разговоре со мной отметил слабость жандармской полиции в уездах и как на пример сослался на следующее происшествие: «Понадобилась мне справка о политической благонадежности акушерки Т. Акушерка эта подала прошение о предоставлении ей должности с квартирой в Саратове, а до этого она долго жила в Аткарске Я распорядился собрать о ней сведения, и мой правитель канцелярии отправил обычными путями два запроса: один из них был направлен аткарскому исправнику, другой - начальнику Саратовского губернского жандармского управления. Прошло недели две, и, вот смотрите, получаю два ответа: один от исправника, другой от начальника жандармского управления». Губернатор дает мне ознакомиться с этими ответами. В обоих почти слово в слово одно и то же - более чем курьезное описание личности акушерки Т. с добавлением, что таковая представляется личностью нравственно неблагонадежной, ибо «в течение 30 лет живет в незаконном сожительстве с земским доктором К….».
Губернатор отнесся благодушно к ответам и просьбу акушерки Т. удовлетворил, но одинаковость ответов показала ему ясно, как шло самое дело справок, а именно: аткарский исправник, получив запрос губернатора, отправил этот запрос по месту жительства акушерки становому приставу, а последний поручил собирание справок местному уряднику, который, по своему разумению, отметил то, что он только и знал об этой акушерке. Ра-
мемуарах
порт урядника, во всей его изумительной простоте чувств, через станового пристава и исправника докатился обратно. Что же делает одновременно начальник губернского жандармского управления, получив тот же запрос от губернатора? Он посылает его своему помощнику в Аткарском уезде, ротмистру А. Последний не знает акушерки Т. и сам собрать сведения о ней не может. У него нет ни секретных сотрудников, ни даже сколько-нибудь осведомленных людей, вращающихся в окружении акушерки Т. Ротмистр А посылает запрос своему жандармскому унтер-офицеру, квартира которого находится в одном стане с квартирой акушерки Т. Унтер-офицер, получив запрос, соображает, что у местного урядника он может получить сведения об акушерке Т. Урядник любезно делится с ним сведениями об изложенном мною выше нравственном облике акушерки Т., а так как у унтер-офицера других сведений нет, то он, по простоте душевной, переписывает данные и заключения урядника и посылает таковые своему ротмистру, который, в свою очередь, перепечатав их на пишущей машинке, представляет эти сведения, без изменений, начальнику губернского жандармского управления, а последний сообщает их губернатору. Положение губернатора при таком порядке вещей было действительно «губернаторское»1