— Убить? — слабо пискнул Пончик.
— Ты тюфяк, — недовольно заметила Памела. — Если бы ты только довел дело до конца, как мы договаривались, всем твоим бандитам было бы уже давно заплачено.
— Памела, ты ведь не всерьез говоришь это все, — обратилась к ней Лора. Она стояла совсем рядом с веслом, футах в шести слева от Памелы. — Разве не проще устроить в галерее несколько выставок работ, которые пользуются спросом. Можно иметь вполне законный доход, вместо того чтобы торговать подделками.
Памела тряхнула головой.
— Слишком поздно.
Но Пончик обиженно возразил:
— Мои картины пользуются спросом.
— Твои картины мещанские! — презрительно усмехнулась сестра. — Любительская мазня, отец в любом случае не позволит тебе их выставлять. Он отправляет тебя обратно в колледж, вернись только домой.
— Я не поеду в колледж. Я художник, а не канцелярская крыса.
— Тогда тебя вышибут из дому. И меня тоже, если я не докажу, что моя галерея процветает. — Памела покачала головой и прищурила один глаз, целясь в картину, которая представляла собой превосходную мишень. — Четверти миллиона, которую дает Келли за фальшивку, как раз достаточно, чтобы поправить дела в галерее. А Лора может владеть оригиналом сколько угодно, пусть только спрячет его подальше. И держит язык за зубами.
— Вас арестуют, даже если Лора согласится сделать по-вашему, — убежденно заявил Джо.
— Не думаю. — Но в голосе Памелы послышалась нотка неуверенности.
— Чарлз Келли — офицер полиции, — продолжал атаку Джо. — Он работает в отделе по борьбе с фальсификаторами произведений искусства.
— Ложь, — сердито перебила Памела. — Откуда вам это известно?
— Скажи ей о дяде Берте, Лора.
Лора, услышав импровизацию Джо, едва успела скрыть удивление, но вступила в игру:
— Это правда, Памела. Дядя Джо в прошлом тоже полицейский и отлично знает Келли. Когда-то они были напарниками. Это они разоблачили скандальный подлог картины Ренуара, принесший мошенникам миллион…
— Короче говоря, — оборвал Джо экспромт Лоры, — Келли провоцировал вас. Если вы продадите ему Матисса, вас и Гленна тут же арестуют.
— О-о, мне, кажется, дурно… — Лицо Пончика позеленело, он закачался и со стоном повалился на софу. Хрупкая картонная коробка расплющилась под его тяжестью в лепешку, и эклерный крем полез во все стороны. Внезапное падение брата явилось для Памелы неожиданностью. Она резко повернула голову, ее пальцы непроизвольно сжали пистолет сильнее, и он отклонился от первоначальной цели. Лора схватила весло и размахнулась. Джо вскочил на ноги и метнулся к Памеле, отбросив Матисса. Памела обернулась к нему, вскинула вторую руку, чтобы выровнять прицел, и палец, которые лежал на курке, дрогнул. Лопасть весла просвистела в воздухе и опустилась на предплечье Памелы, а пистолет, выстрелив, выпал из рук.
Джо повалился на пол. Лора вскрикнула, оттолкнула Памелу и бросилась на колени рядом с ним. Он лежал на спине, а на груди у него Матисс с пулевым отверстием в самой середине холста.
— О нет, Джо, пожалуйста, нет… — Слезы хлынули из глаз Лоры и заструились по лицу. Она онемевшими руками подняла картину, Джо пробормотал что-то невнятное. Всхлипнув, Лора отбросила полотно в сторону и замерла, ожидая увидеть на мужской рубашке алое пятно. Но ничего не увидела. Заливаясь слезами, она ладонью вытерла глаза и взглянула снова. Слезы тут же опять потекли, и все в ее глазах расплылось, сколько Лора ни моргала. Главное — не было ни крови, ни раны. Грудная клетка Джо поднималась и опускалась, а сам он жадно ловил ртом воздух.
— Ты жив! — воскликнула Лора.
— Конечно, жив, — простонал Джо, но едва он приподнялся на локтях, как та упала на него, и он снова опрокинулся навзничь. Лора обняла Джо и прижала его голову к своей груди так крепко, что у бедняги перехватило дыхание. Превозмогая жгучую боль, он почувствовал, как тело Лоры сотрясается от беззвучных рыданий. Она села и положила его голову к себе на колени.
— Тебя не убили, — тихо выговорила она сквозь слезы. — Тебя даже не ранили.
Джо поморщился и осторожно освободился из ее объятий.
— Я этого не сказал.
— Но… — Лора напряглась, ее глаза снова наполнились слезами. Рыдая и всхлипывая, она ощупала его тело. — О нет, ты ранен, ранен, — бормотала она. — Куда попала пуля? Где болит? Пончик, набери номер «скорой»!
— Здесь нет телефона, — глухо откликнулся с софы Гленн.
— А я? — простонала Памела, которая полулежала на полу, прижимая к груди руку. — Ты, кажется, сломала мне руку.