Копейщица быстро и ловко разделила вещи по назначению и частоте использования. Затем покидала все в мешки, а понягу вообще отложила в сторону, как вещь на данном этапе бесполезную. Черед штурмовой рамы придет, когда бригада оставит телегу с лошадью в укромном месте и пойдет непосредственно «на дело», унося лишь самое необходимое на собственных плечах. Ну и потом, если добыча окажется достаточно велика, так что придется освобождать телегу и лошадь.
В это мгновение Лену малость пробрало. До сих пор грядущее мероприятие было для нее фикцией, эфемерным приключением. Возможностью пережить что-то новое посреди тяжелого и в то же время бесконечно однообразного бытия аптекарского подмастерья, а также изменить жизнь к лучшему. Буднично, между делом брошенное копейщицей замечание насчет «дела» сразу же вызвало в памяти многих и многих «смоляных», которые оказывались на столе у Матрисы в состоянии от «плохо» до «страшнее, чем ужасно».
Остро захотелось сдать назад и вернуть прежнее положение, с предсказуемой жизнью, теплым котэ под боком и защитой Матрисы. С невеликими, но регулярными грошиками за работу тяжкую, однако не слишком уж и опасную.
Неожиданный удар по лбу вырвал Елену из состояния мрачного ступора. Это Шена обратила внимание на то, что подопечная уплыла мыслями куда-то далеко и вернула девушку обратно самым простым способом - отвесив щелбан.
- Не зевай! - строго повелела Шена. - Смотри. Или делай сама.
Господин Кот, который наблюдал за процессом из угла, показал клыки в добродушном зевке. Он сегодня получил кусок настоящей свинины, не крысу какую-нибудь, поэтому буквально лучился довольством и миролюбием.
Глянув прямо в зеленые глаза, сверкающие злостью, Лена вернулась в мир поняг и дорожных одеял.
* * *
- Ну что ... пора и на боковую, пожалуй, - Сантели избегал встречаться взглядом с Матрисой. Как обычно перед выходом в дорогу он чувствовал себя как будто «не отсюда». Словно незримая завеса отделяла бригадира от мира живых во Вратах.
- Утром не провожай, - закончил бригадир, поправляя топор за поясом.
- Еще чего, - фыркнула аптекарша. У нее тоже получилось чуть наигранно, самую малость фальшиво. Как будто ей очень хотелось что-то сказать деловому партнеру, но ...
Всегда есть какое-нибудь «но», подумал бригадир.
- Все вроде обсудили, - сказал он скорее себе, перебирая в памяти детали их общего плана, как будто череду бусинок на шелковой нити. - Ничего не упустили.
Матриса многое могла бы ему сказать. И хотела бы сказать. О том, что весь план сшит «на живую нить», так что дальше просто некуда. Что на этот раз в бригаде слишком много незаменимых людей, которых нельзя терять. Что бретер вряд ли справится, а за Хель надо следить, чтобы сама себя в пути не зарезала от общей неумелости к жизни. Что идея обнести проклятый дом на болотах, откуда немногие возвращались живыми и никто - с прибытком, настолько неудачная ...
Аптекарша ничего не сказала. Потому что в главном Сантели был прав как Пророк, толкующий видения Посланника - только риск приносит победу. Сантели больше не хотел оставаться бригадиром, а Матрису тяготила жизнь аптекарши. Оба они полагали, что теперь достойны большего. А значит - пришло время Большого Риска. И каждый из партнеров поневоле сделает все, что было оговорено заранее.
- Когда вернусь... - Сантели помолчал. - Когда вернусь... - повторил он, собираясь с решимостью.
- Возвращайся. Странствие выйдет долгим.
- Когда вернусь, - повторил бригадир в третий раз. Пригладил косички на висках, заплетенные так, чтобы не перекрывать обзор и давать хоть какую-то защиту от скользящих ударов по лицу.
- Выходи за меня замуж.
- Что?.. - Матриса была уверена, что после опыта жизни в пустошах ее ничто больше не удивит. Однако Сантели смог, причем всего тремя словами.
- А чем я плох? - совершенно серьезно вопросил бригадир.
- Ну ... не плох ... но ... - аптекарша попыталась как-то формализовать свое интуитивное неприятие идеи, но каждый пункт при вдумчивом рассмотрении оказывался, по крайней мере, шатким.
- Я тебя не люблю, - сказала, наконец, Матриса и запунцовела от стыда, настолько нелепо это прозвучало. С тем же успехом закаленный в битвах ветеран мог застенчиво признаться, что боится мышей и буки в шкафу.
- Я тебя тоже, - честно признался бригадир. - Но разве это помеха честному деловому партнерству? Я умею бить людей, а ты - считать деньги. По-моему отличный союз получается.
- Но ты же... - аптекарша развела руками, не в силах кратко и емко выразить основную техническую проблему. - Это что, мне теперь всю жизнь тебе верность хранить?