— Владимир! Владимир! «Хейнкель» сзади! — В наушниках голос напарника.
Стремительный разворот.
«Хейнкель» ведет яростный огонь.
Пожалуй, лобовая атака не удастся. Но что это? Гитлеровец уходит резко влево.
Ясно — заметил нашу машину, заходящую в хвост.
Отлично! Помощь пришла вовремя.
Владимир идет в лоб фашисту, его товарищ — на хвост.
Взрыв. Обломки «хейнкеля» летят на землю. Теперь — за облака.
Что за черт! Навстречу Наржимскому несется темная пылающая масса. Первая мысль — наш?
Нет, «хейнкель». С воем пронесся горящий самолет мимо. Неплохо поработал кто-то из товарищей.
В разрыве облаков показался еще один немец. Стремительно уходил он в сторону моря.
В погоню!..
— «Волга», «Волга»! Я — «Земля». Немедленно возвращайтесь на аэродром.
Разгоряченный боем, Наржимский неохотно выполняет приказ.
Пробиты тучи — показались бухточки и дома Туапсе.
И тут Наржимский вздрогнул. Вот что крылось за приказом: к пирсам, где стояли боевые корабли, шла другая группа немецких бомбардировщиков! Отсекая их от бухты, навстречу неслись два «ЯКа».
Нет, пожалуй, друзья не успеют.
Главное сейчас — разбить строй, атаковать ведущего.
Гитлеровец явно не ожидал нападения с этой стороны. Неведомо откуда свалившийся русский, казалось, шел на таран. Лоб в лоб.
Ничего, у пилота рейха нервы тоже в порядке. На испуг его не возьмешь!
Самолеты стремительно сближались. Еще несколько секунд, и…
— Фанатик! — услышали наши на земле. — Фанатик! — яростно прорычал немец. В последнее мгновение он свалил самолет вниз.
Наржимский пронесся над «хейнкелем», едва успев заметить, как испуганно шарахнулись в стороны встречные самолеты.
Подбить он, кажется, никого не подбил. Но развалил строй — это тоже неплохо.
Теперь можно выбрать цель для атаки более спокойно.
Иммельман, бочка, вираж — прямо в скрещении линий прицела — кабина «хейнкеля».
Владимир видел, как сверкнули огнем жерла его пулеметов, как осколками разошелся плексиглас на немецкой машине. Она клюнула и свалилась в крутящийся штопор.
Нет, такой штопор имитировать нельзя.
А над тучами уже полыхал бой. Подоспевшие «ЯКи» гнали гитлеровцев в море.
Теперь можно и на аэродром.
Владимир оглядывается. Молодец ведомый! Когда он успел выйти из боя, неизвестно. Но уже охраняет командира.
Самолеты идут над морем. Пора менять курс.
Внизу маленькой точкой движется морской охотник. Но почему он ведет огонь? Вроде бы немецкие десанты сюда еще высаживаться не пытались.
Только снизившись, Владимир и ведомый увидели, что пушки катера задраны в зенит и моряки бьют по кромке спускающейся на море огромной серой тучи. Наржимский заметил едва различимое на ее темном фоне звено «хейнкелей».
— Как думаешь, — спросил он ведомого, — горючего хватит?
— Минут на пять у меня есть.
Они понимали друг друга с полуслова.
Две машины круто набрали высоту и пошли в атаку.
Из города наблюдали бой катера и предположили было, что это от его меткого залпа загорелся один из немецких самолетов, Но когда тот резко пошел к воде, все увидели, что в последнем штопоре его сопровождает стремительная машина с алыми звездами на плоскостях.
Они ярко выделялись на фоне отяжелевшего, иссиня-черного неба.
С моря надвигался шторм.
Они приземлились, когда уже совсем стемнело.
Видимо, кое-какие вести уже дошли с наземных постов до аэродрома, потому что командир полка шагнул из темноты и полушутя бросил Владимиру:
— Нельзя же так, лейтенант! Если каждый летчик ежедневно будет вытворять такое, у Гитлера не останется летчиков…
— А может быть, это и к лучшему, — отпарировал Наржимский. — Забот у фюрера будет меньше.
В. Платонов,
адмирал, бывший командующий Краснознаменным Северным флотом
«НАЛИМ» УХОДИТ В БЕССМЕРТИЕ
Десант нужно было высадить во что бы то ни стало…
У потухшего теперь маяка Пикшуев повернули в губу Западную Лицу. Один ее берег был уже весь занят оккупантами. Темные ущелья — сама зловещая таинственность. За каждым камнем скрывалась опасность. Заряженные пушки кораблей моряки развернули на запад, не дожидаясь команды. Узкости, в нарушение непреложных законов мирного времени, проходили, не сбавляя скорости. В губе Нерпичьей отвязали мотоботы, и они полным ходом устремились к берегу. Прижав к груди автоматы, десантники прыгали с высоких полубаков деревянных судов на песок, падали, вставали и, пригнувшись, бежали к кустарнику.