…Но вот переговорные трубы принесли в отсек тревожный возглас вахтенного офицера:
— Командиру просьба зайти в боевую рубку!
Такие вызовы по пустякам не делаются. Торпедисты, не дожидаясь команды, бросились к торпедным аппаратам, остальные были готовы по сигналу мчаться к своим боевым постам.
В перископ действительно обнаружили противника. На выходе из фьорда медленно двигались два тральщика. Судя по малой скорости, шли они с поставленными тралами, а им в кильватер курсом ост следовал транспорт водоизмещением 6000 тонн, глубоко сидящий в воде. Значит, идет не пустым…
Прозвучал сигнал боевой тревоги. Командир встал у перископа. Лодка дала трехторпедный залп по камуфлированному транспорту и ушла на глубину, потому что механик с трюмными приняли на всякий случай лишней водички с расчетом «лучше немного переборщить, чем недобрать».
Минуту спустя услышали гулкий взрыв торпеды.
Когда лодка всплыла, на горизонте уже ничего не было видно. Транспорт затонул, а тральщики скрылись в шхерах. Командир поздравил экипаж с победой. Мотористы на мемориальной бронзовой доске выгравировали дату победы и тоннаж потопленного транспорта.
Едва объявили отбой тревоги, как Донецкий, Анашенков, Забарихин, краснофлотцы Метелков, Кирилюк, Фомин, Минаев принялись за перезарядку торпедных аппаратов. Им помогали электрик Лабутин, трюмный Лебедев, рулевые-сигнальщики Перепелкин, Малов, комендоры Симоненко и Береговой. Всю работу возглавил Каутский, и торпеды быстро заняли свои места в аппаратах.
В ПОДАРОК ДНЮ КОНСТИТУЦИИ
Почти все время дули штормовые ветры, гнавшие высокую волну. «Красногвардеец» крейсировал вдоль берега, заглядывал в фьорды, но противника не обнаруживал.
Однообразие вызывает усталость. Однажды старший политрук Гусаров при ночном обходе заметил, что вахтенный, комсомолец Рожков, задремал. Он сделал ему замечание и сказал об этом комсоргу. Оболенцев поговорил с матросом. Наказывать Рожкова не пришлось, он и без этого осознал свою вину…
Но вот старшина 1-й статьи Тарасов принял срочную радиограмму. По данным радиоразведки, завтра через район должен пройти конвой.
— Хорошо бы подбить завтра транспортишко, — переговаривались между собой Донецкий и Березин. — Противника всегда потопить приятно, а в праздник особенно, вроде бы подарок ко Дню Конституции…
Колышкин, Бибеев и Каутский склонились над картой у штурманского столика, рассчитывая точку, в которой лодка наиболее вероятно могла бы встретиться с противником. После недолгого совещания командир решил идти в Порсангер-фьорд и ждать конвоя у выхода из шхер на повороте. Туда и проложили курс…
Праздник и в море праздник. Отметить его решили хорошим обедом и выдать фронтовые сто граммов (в обычные дни ими предпочитали не пользоваться). Ровно в 12.00, как и на всех кораблях флота, сели за столы. Чокнулись, произнесли тосты, зачерпнули ароматного флотского борща… И вдруг сигнал звонками и голос Каутского по переговорным трубам:
— Боевая тревога! Боевая тревога!
Из-за мыса показался транспорт тысяч на пять тонн. Через десять минут вслед за ним из шхер вышли миноносец и второй транспорт водоизмещением в 10 000 тонн. Его и решили атаковать. Мешал снежный заряд, но командир со старпомом успели рассчитать боевой курс.
Бибеев, глядя в перископ, информировал старпома для записи в журнал боевых действий:
— Вижу два транспорта и миноносец типа «Слейпнер»…
И вдруг тревожная команда:
— Боцман, ныряй! Скорей ныряй!
Буквально рядом с лодкой выскочил не замеченный из-за снежного заряда раньше сторожевик. От его форштевня расходились усы бурунов. Мчался он прямо на перископ. Нужно было уклоняться от таранного удара. Поэтому командир так и спешил уйти на глубину. Хорошо, что Нещерет быстро успел это сделать.
Над рубкой просвистели винты сторожевого корабля.
— Неужели атака сорвется?..
Но командир успел принять меры. Он приказал увеличить скорость и лечь на курс, параллельный курсу конвоя. Сторожевик перископа не видел и бомб не сбрасывал.
По приказу командира торпедный телеграф поставили на «носовые пли». Лодка вздрогнула. Четыре торпеды помчались к левому борту транспорта. Дистанция до него была 8—10 кабельтовых. Через минуту прогрохотали два взрыва. Торпеды сделали свое дело.
Снежный заряд скрыл конвой за непроницаемой белой завесой. Счастье, что метель опустилась над морем не пятью минутами раньше! Некоторое время был виден сторожевик, но он почему-то уходил в противоположную от лодки сторону.