«Друзья, мой корабль погиб. Нам удалось высадиться на материковый лед, но люди скоро останутся без пищи. Я прошу помочь мне спасти их».
Повторить путь шлюпки китобойное судно не смогло. Тогда Шеклтон купил большой пароход, но цели опять не достиг. Не теряя времени, он поворачивает к Фолклендским островам и там покупает корабль, способный плавать во льдах.
В организацию спасательной экспедиции он вложил все свое состояние, но долгу товарищества не изменил. И не стал другим. Шеклтона с его честолюбием и страстью к наживе могла исправить только могила.
Она была передо мной, эта могила…
Потом по заросшей бурым вереском тропинке я поднялся в горы, к зажатому между скалами голубому озеру. Глубокое и прозрачное, оно подарило мне горсть студеной воды. С его берега далеко был виден усеянный айсбергами скалистый простор океана. Искрясь на солнце, айсберги медленно дрейфовали на север. Там, за сорок восьмой параллелью, они навсегда исчезнут. Там теплые воды…
Е. Бессмертный,
капитан дальнего плавания
ВОЛЬНЫЙ ШКИПЕР ГЕК
Память о вольном шкипере Геке живет в лоциях, названиях мысов и бухт Дальнего Востока, в памяти тех, кто дорожит добрыми традициями нашего флота. Мне довелось более сорока лет плавать в тех местах, которые когда-то разведывал Фридольф Гек, мой старший собрат по трудной морской судьбе. Я хорошо знал его младшую дочь Елену, ее мужа и восприемника Гека — Николая Васильевича Васюковича, он был моим товарищем, а с внуками Гека — Клавдием, Юлием и Георгием, которые и ныне плавают капитанами на морских судах Дальнего Востока, — я тоже встречался и беседовал. Оттого в своем документальном повествовании пишу об узнанном мною непосредственно, или от свидетелей тех или иных событий, или из документов и воспоминаний близких Геку людей.
И еще я отважился написать этот документальный очерк потому, что самые противоположные чувства возникли у меня, когда мне в руки попали две книги. Я с признательностью прочел в работе капитана А. Новаковского указание на то, что в ней использованы материалы, собранные шкипером Геком.
Но в другой, и весьма толстой книге, вышедшей лет пятнадцать назад, было написано следующее:
«Гек, имя и отчество не выяснено, «вольный шкипер», капитан китобойных судов, исследователь Берингова и Японского морей. В 1885 году, плавая на китобойной шхуне «Сибирь», впервые описал большой участок Корякского берега, северо-восток полуострова Камчатки, в том числе обширный залив Корфа».
Как же это случилось, что в таком солидном издании пишется, что имя Фридольфа Кирилловича Гека неизвестно, хотя в ту пору еще здравствовала его дочь, пользовавшаяся особым доверием и дружбой отца, сохранились архивы и твердая на добро человеческая память? И именно эта публикация обязала меня, старого капитана, взяться за перо.
Фридольф Гек родился в середине тридцатых годов прошлого столетия, в южной Финляндии, на хуторе, расположенном неподалеку от крупного по тем временам порта Або, ныне именуемого Турку. Суровый климат северной страны наложил отпечаток и на характер родителей Гека, как и на всех его сородичей, — они были немногословны в речах и упорны в труде; маленького Фридольфа с первых лет они приучали к самостоятельности. Как ни скудна была жизнь в отчем доме, Фридольф все же получил первоначальное образование. Но несчастья обрушились на семью Гека, когда он был еще подростком: лишения и изнурительная болезнь рано свели его отца в могилу, кредиторы забрали дом за долги, и Фридольф вместе с матерью в поисках заработка отправились в Або.
Быть может, страсть к морю подчас рождается от разительного контраста — после глухомани выселка, окруженного лесами, мальчик попал в портовый город, где множество людей были связаны с морем, а по каналам в город входили десятки судов самой причудливой оснастки.
То была невероятная для него, особая жизнь. Он видел, как разгружаются и принимают самые разнообразные грузы суда, как они уходят в иные порты Балтики и в дальние моря. Мать кое-как устроилась на работу, а мальчик целыми днями бродил по набережным канала и мог часами разглядывать какой-нибудь особенно полюбившийся ему клипер.
И не случайно однажды на любознательного мальчика обратил внимание опытный моряк и, видимо, добрый человек — капитан брига «Ольга». Капитан Эйкунд заметил, что его бриг каждый раз в порту Або встречает и провожает мальчишка, одетый опрятно, но крайне бедно, с осунувшимся лицом и умными, пытливыми глазами. Эйкунд понял: на бриге у мальчика нет ни родных, ни знакомых, его притягивает само судно.