«…Когда станем есть же, что сами едим, то и тем алеутцам уделяем, не минуя никогда…» — рассказывал потом Черепанов о своей дружбе с туземцами.
Мореходы помогли одному алеуту вылечить тяжелую рану на руке. В знак благодарности он принял русское имя — Леонтий.
В 1762 году Степан Черепанов вернулся с Алеутских островов, доставив 1750 бобров.
Одновременно с Черепановым у Ближних островов находился начальник корабля «Адриан и Наталья» — знаменитый Андреян Толстых. На службе у него состоял суздальский крестьянин Иван Кокин. Он участвовал в замечательном походе Толстых, когда тот подробно исследовал Андреяновские острова — Канага, Большой Ситхин, Тагалах, Атха, Амля, Адах…
На острове Атха, увенчанном высоким вулканом, Иван Кокин отыскал алеута-подростка, круглого сироту, с согласия тойона (старшины) острова взял мальчика к себе и назвал Фомой. Алеут Фома обучился русскому языку и долго жил среди камчатских мореходов. Кокин, очевидно, взял на себя заботы по воспитанию второго алеутского мальчика, Стефана. Стефан был «пленником незнаемых народов» и бежал к русским, как только узнал, что они высадились на одном из островов.
В 1764 году корабль, на котором находился Иван Кокин, возвратился на Камчатку.
В 1762 году Степан Постников вместе со своими компаньонами послал корабль для зимовки на остров Уналашка. Судном командовал мореход Петр Дружинин. Промышленники Дружинина разделились на три отряда. Первый из них остался в Кошигинской гавани на Уналашке, второй — зимовал в заливе Калехта, а с третьим отрядом пошел на остров Сиданак сам Дружинин. Замечательно, что Дружинин с тридцатью товарищами построил на месте зимовки небольшую крепость, вероятно, первую крепость будущей Русской Америки.
Поход стоил больших жертв. Сам Дружинин погиб на Сиданаке, а его корабль, зимовавший на Уналашке, сгорел. Кажется, это был именно «Захария и Елисавета». Некоторые историки считают, что в итоге похода Петра Дружинина была открыта и частично исследована Кошигинская бухта на острове Уналашка.
В 1764 году один из Кульковых, бывших компаньонами Степана Постникова, побывал в Петербурге и рассказал там подробно о последних открытиях на Алеутских островах. Его рассказы стали известны М. В. Ломоносову, который в это время писал одно из своих замечательных сочинений — «О северном мореплавании на восток по Сибирскому океану».
Тем временем остальные участники мореходного товарищества Постникова продолжали свою деятельность. Степан Тырин в 1764 году посылал корабль «Св. Петр и Павел» к острову Атту, где его мореходы встретились с доблестным Андреяном Толстых.
Мореход с «Захария и Елисаветы» Степан Черепанов с 1768 по 1773 год находился в плавании на Ближние и Андреяновские острова на корабле «Николай».
Семен Красильников, участник компании Постникова и Кульковых, посылал за бобрами, котиками и песцами судно «Владимир» с мореходом Тихоном Сапожниковым. Сапожников позднее прославился тем, что однажды, потеряв в открытом море счисление, проплыл от берегов Аляски до области тропического климата.
Наконец, на самом исходе XVIII и в начале XIX столетия нам встречается имя суздальского купца Петра Кутышкина. От него остался весьма своеобразный документ.
После смерти знаменитого основателя Русской Америки, открывателя острова Кадьяка и части материка Аляски Григория Шелехова, Кутышкин подал царю прошение, в котором уверял, что он является одним из основателей мореходно-промышленной компании Шелехова.
Петр Кутышкин добивался, чтобы его признали участником Российско-Американской компании и разрешили участвовать в ее богатых прибылях. Прошение Кутышкина и переписка учреждений по поводу этого прошения были найдены всего несколько лет назад.
Разумеется, именами Степана Постникова, Ивана Кокина и Петра Кутышкина нельзя исчерпать список выходцев из Владимирской губернии, так или иначе участвовавших в замечательных открытиях на севере Тихого океана. Я рассказал об этих людях в надежде, что поиски во владимирских архивах могут увеличить скромный список мореходов из этого края и наши познания об их деятельности.
РАДИЩЕВ И МОРЕХОДЫ
22 марта 1797 года Александр Радищев, возвращаясь в Россию из ссылки в Илимск, остановился в Таре. В тот же день в Тару со стороны Тобольска приехал еще один путник и задержался, чтобы покормить лошадей. Узнав о том, что он разделяет отдых с великим изгнанником, незнакомец пошел в дом, где был Радищев. Это был смелый поступок со стороны поручика Василия Ловцова. Из разговора с ним Радищев узнал, что Ловцов едет в Иркутск, возвращаясь из Санкт-Петербурга. Подробности встречи до нас не дошли. Мы можем только строить догадки о значении этой знаменательной встречи на тарском постоялом дворе.