А тут и капитан начал вдруг проявлять повышенный интерес к работе.
— Дело к осени. Пойдут туманы. Таблицы очень пригодятся, — говорил он Тимофею.
Тимофей лишь беспомощно разводил руками и вновь думал, думал, думал…
Кравчук уговаривал:
— Брось ты это дело, Тимка, на кой черт они нам сдались, эти таблицы! Не ломай голову понапрасну.
— Ты бы лучше подумал, может, что и подскажешь мне.
Кравчук посмеивался и отнекивался:
— Я тебе даю наблюдения. Тут я понимаю, что и как делать. А дальше — извини, для меня теория всегда была похожа на темную ночь в Каире — самую темную в мире.
Тимофею помог Илья Иванович Долидзев. Как-то после вахты он остался в штурманской рубке и спросил:
— Выходит что-нибудь?
Тимофей уныло покачал головой:
— Запутался я. Столько цифр и столько разных данных, что никак они не сходятся в таблицы.
Старпом внимательно выслушал жалобы Тимофея и сказал:
— Попробуйте резко сократить цифры.
— Как раз этого-то я и не могу добиться.
— Зачем вам каждый раз писать осадку носом и кормой, например? Сделайте отдельную таблицу для учета соотношения площадей надводного и подводного борта…
— Понял! — вскричал Тимофей. — Вы гений, Илья Иванович! Это же сразу на треть цифры сокращаются. Спасибо, спасибо! — Тимофей тут же схватился за расчеты…
Через две недели он дал капитану «предварительные», как он их называл, расчеты-таблицы сноса корабля.
А в очередном рейсе таблицы были проверены на практике.
Хотя стояла ясная погода, капитан приказал идти строго по счислению, с учетом Тимофеевых таблиц.
— Представим, что мы идем в сплошном тумане и для определения своего места у нас есть только таблицы. — Так сказал капитан, и весь проход морем он простоял на мостике, спускаясь вниз лишь на короткое время.
Перед входом в бухту назначения капитан нанес на карту точное место судна. Оно расходилось с расчетным счислением всего на полмили.
— Что ж, для восемнадцати часов плавания такой результат неплох, — сдержанно похвалил он. — Таблицы будут работать.
Еще три рейса проверялась надежность таблиц. И таблицы «работали», как говорил капитан, «вполне удовлетворительно».
— «Удовлетворительно»! — хмыкнул Кравчук. — Это же отличный результат, а он — «удовлетворительно»!
— Ладно, ладно, — успокаивал его Долидзев. — На море отличных отметок не ставят. Все-таки это стихия, на нее полагаться полностью нельзя. Таблицы, они, конечно, хороши, но без оглядки их использовать тоже не дело. Контроль — великое дело, а на море особенно.
Тимофей в душе ликовал. Таблицы получились! И пусть со знаком «удовлетворительно», но они работали!
А через месяц капитан принес на судно и вручил штурманам морской журнал, где была напечатана его статья. Она называлась «О важности изучения течений на регулярных линиях».
В статье рассказывалось о Тимофеевых таблицах и говорилось о том, что инициатива штурмана Таволжанова очень ценна, а метод наблюдений и разработанные им таблицы заслуживают применения на всех постоянных каботажных линиях. Конечно, статья начиналась с цитаты из Крузенштерна.
— Ну, Тимка, ставь бутылку коньяку. Ты теперь прославился на весь советский торговый флот, — радостно хлопал Кравчук по спине Тимофея. — Вот так и выходят в люди. Черт, завидую я тебе, по-хорошему завидую. Никогда бы я лично не додумался до такого. Ты смотри, как батя поднял тебя. Цени, брат, и не зазнавайся!
Тимофей улыбнулся Сергею, но промолчал. В душе его боролись два чувства: с одной стороны, он был счастлив и горд («Алешку Фурсова кондрашка может хватить от зависти»), с другой — обрушившаяся слава пугала: а вдруг таблицы окажутся непригодными? Вдруг опровергнут, докажут, что все это ни к чему? Вдруг назовут выскочкой, вдруг неправильно поймут его работу? Истолкуют не так… «И зачем капитан все мне одному приписал? Ведь не я один работал. Если бы Долидзев не подсказал, то таблиц, может, и сейчас не было… Как я теперь ему в глаза посмотрю?»
Так терзался сомнениями Тимофей, когда капитан пригласил его к себе в каюту. Там сидел старпом Долидзев.
— Ну, как находите статью? — спросил капитан.
Тимофей пожал плечами:
— В статье все правильно. Только зачем все мне надо было приписывать — вот этого я не понимаю. Мне же помогали, и мы делали все сообща. А теперь выходит, вроде я один… Это неправда. И Илья Иванович мне много подсказывал, и Кравчук помогал, да и вы сами, Ардальон Семенович, тоже крепко помогли. Почему я один остался?
— По-мо-га-ли, — раздельно произнес капитан. — Помогать можно тому, кто везет воз, а воз был придуман вами, и вы его везли целиком сами. А то, что помогали, — в статье об этом так и сказано.