— Сапог утопил, — сокрушался Володя. — Попадет теперь от Петровича.
Он вчера получил новые рыбацкие сапоги сорок четвертого размера. Только один день щеголял в них…
К палатке гребли изо всех сил. Согревались. Петрович сразу же заставил нас переодеться в сухое белье, дал выпить обжигающе горячего крепкого чаю, накормил супом, яичницей. После этого мы забрались в постели, но и там еще не сразу удалось согреться.
А около палатки тем временем приступили к работе «шкерщики». Они снимали с птицы шкуру, на которой изнутри был слой сала в палец толщиной. Затем промывали тушку и укладывали ее в брезентовый чан с крепким тузлуком. Работа была не тяжелая, но неприятная и утомительно однообразная.
И вот пошли дни за днями, заполненные нелегким трудом. Ладони у нас затвердевали от мозолей, а в ногах после частых холодных купаний стала появляться по ночам ноющая, похожая на зубную боль. (После приезда в Архангельск боли сразу же прекратились.)
Большим событием в нашей, в общем-то, однообразной жизни, был каждый приход «Зубатки». На ней нам доставляли свежий хлеб, продукты, сообщали последние известия с фронтов. В один из приходов капитан Грозников рассказал, что недалеко от Новой Земли разбойничает фашистская подводная лодка, которая недавно потопила транспорт «Крестьянин», возвращавшийся в Архангельск.
Не всегда «Зубатка» могла вовремя подойти к нашему острову. Случались затяжные, яростные шторма. Тогда мы мучились из-за недостатка воды и дров — то и другое мы привозили с Новой Земли километра за три-четыре. Без дров мы еще кое-как обходились: ломали «лишние» доски от кроватей, сжигали пустые ящики. А вот с водой было хуже: ее выдавали по скудной норме. Рядом с палаткой пенилась и бушевала вода, но вид ее только усиливал жажду…
В глубоких расселинах скал местами находились небольшие пласты нерастаявшего снега, но лазить по скалам при шквальном ветре было опасно. Петрович категорически запрещал это делать, но ребята тайком все же ходили и приносили в ведрах спрессовавшийся твердый снег. Четыре дня нас мучила жажда, а на пятый шторм неожиданно стих. Засинело небо, ласково заплескались волны.
— Хороша погодка! — говорит Петрович. Его глаза и каждая морщина обветренного лица так и сияют. — Готовьте шлюпку, грузите бочки.
— Эх, бочка ты, бочка! Жила у попа дочка, — балагурит радостно возбужденный Петрович, помогая нам в сборах.
И вот уже надулся парус, карбас чуть накренился набок, весело зажурчала вода. Мы шли к находившемуся напротив птичьему базару с неблагозвучным названием Дрисливый, около которого протекал ручей с удивительно холодной и чистой водой, а на берегу лежали груды сухого, как порох, плавника. Сойдя на берег, мы в первую очередь, лежа на животах, приникаем к ручью и досыта пьем холодную воду.
— Шарик, Шарик! Фью, фью, фью!.. — начинает вдруг подзывать кого-то Тема Кривополенов. Мы оборачиваемся и видим невдалеке небольшую юркую собаку. Она на мгновение останавливается, а затем быстро скрывается за ближним холмом. Мы строим догадки, откуда здесь могла появиться собака, и только потом сообразили, что это был песец.
Не такое уж веселое дело заполнять бочки с водой. Надо несчетное число раз зачерпнуть в ручье ведро воды и добрести до шлюпки. Выливая воду в бочку, я увидел свое отражение и глазам не поверил. Неужели этот мордастый парень — я? Да, здорово мы все здесь поправились на ненормированном питании. Даже неудобно становится, как подумаешь, что в Архангельске сейчас живут на полуголодном пайке…
Бочки заполняются медленно. От холода деревенеют ноги, морская вода разъедает ссадины… Согреться и отдохнуть некогда. И так уж подозрительно быстро наплывает на солнце невесть откуда взявшаяся тучка и начинает разыгрываться ветер. Быстро нагружаем шлюпку сухим плавником и отправляемся обратно. Парус ставить не решаемся. Ветер настолько окреп, что может перевернуть шлюпку. Гребем изо всех сил. Тревожит мысль, что ветер может отнести шлюпку в сторону от Пупового, и тогда…
В открытом море на нашей шлюпке долго не продержишься. А тут еще от залетающих брызг на дне лодки стала заметно прибывать вода. Тема одной рукой держал рулевое весло, а другой пытался вычерпывать воду, но это плохо удавалось. И вот в такой момент у него вырвало из рук весло. Шлюпку стало разворачивать левым бортом к надвигающейся волне. Вот-вот она зальет шлюпку…