Боевая жизнь всегда богата острыми событиями. Невозможно, конечно, рассказать обо всех волнующих эпизодах, участником которых был Папанин. Вот только некоторые из них.
Прочесывая окрестности Севастополя, отряд революционных моряков задержал подозрительного человека. При допросе выяснилось, что задержанный — немецкий шпион. Как быть? Суровая этика беспощадной войны давала ясный ответ: расстрелять гада на месте. Так и решили поступить матросы.
Иное решение принял молодой командир отряда Иван Папанин. Мгновенно оценив обстановку, создавшуюся в Крыму, он сразу понял, какой «козырь» попал в его руки. Своей командирской властью защитив немецкого лазутчика от немедленного возмездия, Папанин лично доставил его в штаб Военно-революционного комитета Черноморского флота.
Председатель комитета, большевик Говен, несказанно обрадовался неожиданному подарку.
— Ты не представляешь себе, Ваня, какую услугу ты нам оказал! — воскликнул он.
— Представляю, — возразил Папанин и улыбнулся.
— А раз представляешь — вези своего немца на «Волю». Пусть матросы посмотрят, какие «братья украинцы» целятся на Севастополь…
…На кораблях, стоявших на рейде, не прекращаясь шли бурные митинги. Обсуждался важнейший вопрос: оставаться здесь, в Севастополе, или, следуя прямому указанию Ленина, уходить в Новороссийск?
Конечно, не случайным было это указание, не случайны были и споры вокруг него.
Весной 1918 года немецкие оккупационные войска, контролировавшие Украину, начали занимать Крым. Для немцев одной из главных приманок в этой операции был флот, стоявший в Севастополе.
Многие матросы понимали опасность создавшегося положения. Но меньшевики, украинские националисты и пособники белогвардейцев, проникшие в ряды матросов, пошли на прямой обман: один за другим, выходя на трибуну, они до хрипоты твердили, что не немцы, а «братья украинцы» вступили в Крым, что на Севастополь двинулись не германские войска, а части украинской армии. Большевики спорили с предателями. Но менее сознательные матросы начинали склоняться на сторону предателей революции.
Вот тут и подвалил к борту дредноута «Воля» штабной катер. Папанин со своим «живым трофеем» пробился сквозь ряды взбудораженных матросов к трибуне. Выступив перед тысячной толпой с короткой речью, Иван Дмитриевич в качестве доказательства своей правоты представил собравшимся на палубе матросам немца. Тот через переводчика рассказал о вступлении регулярных немецких частей в Крым, о предстоящей оккупации Севастополя и о плане захвата флота…
Митинговать дальше стало не о чем. Экипаж дредноута «Воля» единодушно принял решение выполнить указание Ленина и следовать в Новороссийск. Матросы стали готовить корабль к походу.
А Папанин тем временем был уже на линкоре «Свободная Россия» и выступал там с таким же успехом.
Вот другой эпизод: 1920 год… Крым оккупирован белогвардейцами, но во вражеском тылу действует Крымская повстанческая армия, членом Реввоенсовета которой был в то время Иван Дмитриевич Папанин.
У повстанцев нет связи с Южным фронтом, не хватает оружия, совсем мало денег… И вот Реввоенсовет принимает смелое решение: послать связного в штаб Южного фронта, доложить М. В. Фрунзе о положении в Крыму и попросить помощи. И тут сразу встают два вопроса: кого послать и как послать?
Первый из этих вопросов решился легко: общий выбор пал на Папанина. Над решением второго пришлось поломать голову.
Выйти из Крыма по суше было практически невозможно. Железная дорога перерезана, повсюду посты, патрули, проволока. Мухе не пролететь. Авиации у повстанцев не было. Морем? Морская граница тоже закрыта, но у контрабандистов — это знали партизаны — есть какие-то «окна». Значит, здесь можно попытать счастья.
Но и к морю выйти не просто. Тайными тропами, осторожно обходя белогвардейские патрули и заслоны врангелевской контрразведки, Папанин все же благополучно выбрался к морю. А дальше? Дальше предстояло самому принимать решение. Чтобы в спешке не провалить важное дело, Папанин, затаившись, приглядывался к жизни побережья, изучал обстановку. Чуть ли не каждый день он видел, как к берегу тихой бухточки подходят турецкие лайбы — небольшие парусно-моторные суденышки. Лихие турецкие капитаны в засаленных фесках не таясь ступали на крымскую землю, находили нужных людей и, поторговавшись, ударяли по рукам. А потом оборванные грузчики, взвалив на плечо тяжелые мешки, быстро загружали суденышко, и лайба, постукивая мотором, пропадала в море.
Война войной, а деньги деньгами! Врангелевские вояки, давно продавшие совесть и родину, теперь промышляли, по дешевке сбывая казенную муку и другие товары турецким контрабандистам.