Но Хирояки словно не замечал Проповедника, он смотрел исключительно на Аеллу и появившуюся рядом с нами Немезиду.
— Ты нашла своего брата, и я искренне рад этому, но не могу допустить провала задания. Поэтому не стоит мне мешать. Я не посмотрю, кто предо мной, и использую свой клинок против любого, осмелившегося встать у меня на пути.
Капитан «Харона» положил руку на эфес своего меча, и мне показалось, что клинок вылез из ножен, но на этот раз ничего не произошло.
— Кэп, мы же можем позволить себе провалить всего одно задание? К тому же от Сканнинга — ублюдка, который сделал для нас столько разного дерьма, что даже вспоминать не хочется, — заговорила Немезида, оказавшаяся немного впереди нас, словно защищая.
Она стояла в такой же позе, что и Хирояки, и так же держала руку на эфесе своего клинка.
— Я не могу позволить этого, — покачав головой, ответил Сатоши Хирояки. — Выходит, пришло время нам сразиться, моя лучшая ученица. Победишь — и «Харон» станет твоим вместе с экипажем и должностью капитана. Тогда ты сама решишь, как поступить, а я не могу поступиться своими принципами. Слишком я упрям и честолюбив. Покажи, чему ты научилась за циклы, проведённые под моим началом.
Понятия не имею, что произошло, но между Хирояки и Немезидой в воздухе столкнулись две невидимые силы, высекая искры, словно там были настоящие клинки. При этом девушка и капитан стояли всё в той же позе и даже не шевелились.
— Спасибо, учитель, что считаете меня равной. Вы будете гордиться мной. Надеюсь, что один из нас умрёт без сожалений, — прошептала девушка после того, как на её броне сразу в двух местах появились повреждения, из которых начала сочиться кровь.
— Хватит на сегодня смертей. Остановитесь. Умереть здесь должен только я, — остановил всех хриплый голос Зверя, уже полностью превратившегося в человека. И это действительно был отец. Точно такой же, каким я его себе представлял. — У меня совсем мало времени. Заражённая кровь вскоре возьмёт верх, и тогда вы должны будете убить меня. А пока слушайте. Я расскажу, как можно избавиться от Ульфа Сканнинга и навсегда скинуть с Вериго рабское ярмо заражённых.
После этих слов весь мир вокруг замер. Исчезли звуки далёких сражений, перестали искрить повреждённые узлы цитадели, никто не произнёс ни слова, и лишь тяжёлое дыхание Витольда Рагнара давало понять, что со слухом и восприятием у нас всё в порядке.
Гея сообщила, что это довольно интересная техника, создающая в определённом радиусе зону подавления, и попасть в эту зону было практически невозможно. В ней могли находиться только те, кто оказался здесь в момент создания. Так что можно сказать, что до того момента, пока техника не исчезнет, нам точно никто не помешает.
Теперь необходимо помочь отцу и разобраться с экипажем «Харона». Хирояки явно не собирался слушать даже отца и продолжал сражение со своей ученицей, которая встала на нашу сторону. Встала из-за Аеллы.
— Гефест, ты же смог очистить дочь королевы висперов от яда заражённых, так сделай это и с отцом, — связался я с изгоем, который очень внимательно слушал отца.
— Не выйдет. Там я вмешался в геном ещё на моменте формирования плода. И в дальнейшем проводил ещё несколько вмешательств при помощи довольно специфического оборудования, которое было создано мной на основе утраченных технологий та’арцев. Но даже если мы оказались бы в моей лаборатории, то на очистку генома от яда заражённых потребовалось бы несколько циклов. У Витольда нет столько времени.
Дальше я обратился к Кингу и к Вите, но они также ничем не могли помочь. Юная королева смогла успокоить разум берсерка и загнать его в дальний угол, выпустив истинную личность отца, но как долго она сможет удерживать монстра, было неизвестно. Даже её ментальных способностей было недостаточно, чтобы избавиться от него.
Я смотрел на отца, пытаясь добиться ответа от общемирового информационного поля, но и оно ничем не могло мне помочь. Данных было нереально много, и среди них ничего подходящего.
А тем временем отец говорил. Рассказывал свою историю, как он попал к Ульфу Сканнингу и сопротивлялся, при этом подвергаясь чудовищным пыткам, но регенерация не давала отцу умереть. Сам Сканнинг делал его тело ещё крепче, насильно внедряя разные техники и навыки.
Заражённые смогли найти способ, как обойти ограничения не только по количеству внедрённых техник и навыков, но и по преодолению разницы в порядках.
Это всё происходило систематически лишь для того, чтобы в один день тело и разум отца дрогнули. Это стало переломным моментом. Сканнинг смог добиться трещины, через которую начал проникать в саму суть первого ученика Лютера Кинга, небольшими порциями вливая в него отраву заражённых, делая его самым верным своим последователем.