Открыв глаза, я моргнула, сгоняя неприятные ощущения в районе спины. Чтобы отвлечься от дискомфорта в мышцах, вновь погрузилась в размышления, но на этот раз перешла на большой диван, стоящий под окном в моём кабинете. Неприятный укол в район сердца заставил меня поёжиться и резко выдохнуть. Перед глазами начали плясать яркие огоньки. И на секунду мне показалось, что меня выкинуло в Сенсум, Однако стоило мне вновь вздохнуть и протереть глаза, голову словно сдавил обруч. И через пару секунд боль отступила, а я провалилась в спокойный сон.
Глава 2
Я проснулась от ощутимого удара по рёбрам и сильной боли в сердце, словно грудную клетку сдавливали когтистой рукой и прокалывали нервные окончания. Отголосок дискомфорта перешёл к позвоночнику, а оттуда до основания шеи, вызывая у меня кряхтение и сдавленный хрип. Через мгновение в голове раздался тонкий звон, напоминающий протяжное эхо и вызывающий приступ лёгкой тошноты. На секунду тело онемело настолько, что мне показалось, что я превращаюсь в камень. Но стоило мне открыть глаза, как всё прошло: звук из головы постепенно уходил, давая мне возможность очнуться ото сна, а появившаяся лёгкость в мышцах позволила мне перевернуться на другой бок. Но это произошло лишь на секунду, пока я пыталась понять, где нахожусь.
В кабинете было жарко и душно, что вызывало дополнительную сонливость и усталость. Мне с трудом удалось сесть и не пошатнуться: руки и ноги были не только ватными, но и сильно отёкшими. Странное чувство отупения и заторможенности заполнили голову, настолько, что мне хотелось просто сидеть и смотреть в стену или пол. Но, преодолев сопротивление мышц, я безразлично взглянула на настенные часы и не смогла понять, сколько сейчас времени, лишь уловила, что мне нужно вставать. Вдохнув и выдохнув, я смогла заставить себя подняться с дивана и открыть окно. В помещении практически сразу же стало свежее не только от холодного ветра, но и от прохлады, оставшейся после ночного дождя. Молочно-серое небо словно бы закрывало собой яркое солнце, просачивающееся сквозь густые облака. Это было необычно и приятно, но навевало апатию. Пошатнувшись, я встряхнула головой, сгоняя остатки сна, и протёрла глаза, сосредотачиваясь на происходящем. Постепенно ощущение ваты прошло, оставляя лишь разбитое состояние и усталость.
Облокотившись о подоконник, я несколько раз моргнула и практически заставила себя выпрямиться и отойти к шкафу с личными вещами, что взять сменную одежду и отправиться в душ.
В здании управления практически никого не было, если не считать дежурных, которые уже готовить к сдаче смены и нескольких конвоиров рядом с кабинетом следователя. Кто-то из людей медленно пил кофе, читая новостные сводки за прошедший день, а кто-то разминался после сна на малоудобных диванах в кабинетах. Но всех нас объединяло одно – сильная усталость и апатия осеннего утра.
К счастью, в душе тоже никого не было, что позволяло расположиться там, где хотелось. После жара кабинета и отапливаемых коридоров здания кожа была разгорячена, что стало ощутимее, когда я разделась. Поёжившись от холода, скользнула в самую дальнюю кабинку, включила воду и тут же начала растягиваться в надежде взбодриться. Крепкие струи забарабанили по коже, немного обжигая её от холода, но ощущение быстро прошло, стоило мне привыкнуть к температуре, разогретые мышцы позволяли снять дискомфорт после сна на диване. Но мысли в голове всё-таки навевали дремоту. Мне не хотелось дописывать отчёт для Гордина и идти в секретариат регистрировать его, И лишь осознание последствий в нарушении протокола всё-таки вынудили меня очнуться.
Хоть душ не помог полностью восстановиться, но мыслить стало проще. Даже появился какой-то заряд бодрости, благодаря которому я смогла помыться и, выйдя из душа, даже частично высушить волосы местным феном. Однако идиллию неожиданно нарушила влетевшая женщина с золотистым, густым каре, одетая в неброскую, но со вкусом подобранную одежду. Это была Ольга Коршунова, секретарь Игната Натановича. Пролетев мимо меня, Коршунова, ворча под нос проклятья, начала быстро что-то стирать с лица и волос, нервно старясь оттереть ещё и одежду, не зная, за что хвататься первым делом.
— Оу, Оль, ты чего носишься? У тебя всё хорошо? – осторожно спросила я, заглядывая в глаза секретарши через зеркало. Оля пару раз моргнула и встрепенулась, как птица во время дождя, и резко повернулась ко мне. Лицо Коршуновой озарило сначала удивление, а потом и растерянность.
— Привет, Кир, – выдохнула моя собеседница и уже спокойнее принялась вытираться, – шла через дорогу, а меня какой-то… водитель окатил водой из лужи. Представляешь, ну видит же, что лужа! Так нет! По газам дал! Я теперь вся грязная. – Ольга раздражённо фыркнула. – Свин за рулём.