Может, это уже рай? Или его преддверие?
– Отойдите, голубушка, сейчас…
Надо мной появилось лицо доктора, менее впечатляющее, сразу скажу. Он всматривался мне в глаза, а потом направил в глаз луч небольшого, но мощного фонарика, от которого глаз заслезился и заболела голова…
– Голова не кружится?
…
– Следите за моим пальцем…
Как я потом узнал, привязали меня к кровати потому, что я метался в бреду и мог вырвать иглы из вен. Сейчас меня отвязали и даже подсадили поудобнее, чтобы я мог дать показания.
Как там… Подозреваемым был. Обвиняемым был – меня постоянно в чем-нибудь да обвиняли. Потерпевшим мне еще бывать не приходилось…
Но мне было плевать на то, в каком качестве я здесь нахожусь. Плевать из-за женщины, которая сидела напротив меня.
Чтобы вы понимали, я – обычный мужик, и вкусы у меня обычные. Ну в смысле – это не значит, что я люблю женщин, а не мужчин, это значит, что мой идеал женщины близок к среднестатистическому. Ну то есть девяносто – шестьдесят – девяносто и рост… ну сто семьдесят пять, к примеру. В Киеве найти красивую спутницу не проблема, особенно если у тебя есть деньги и если у тебя есть сила. Второе даже важнее, чем первое, потому что в Киеве полно насилия, и мужчина, способный защитить женщину, будет всегда нарасхват. Эта женщина под идеал не подходила… рост немного, но повыше… немного нестандартное лицо… но эти волосы… и эти глаза…
Короче говоря, можете считать меня спятившим старым идиотом, но я смотрел на нее, как пацан сопливый…
– Александр Игоревич…
– Он самый… – кашлянул я.
– Следователь Ивонина, генеральная прокуратура. Мне поручено вести следствие по факту…
Она вдруг поняла. И я – понял.
– Что… – откашлялся я… – воды дайте…
Она поднялась… налила воды из графина. Я мельком отметил, что обручального кольца на пальце нет, хотя след от него остался.
– Спасибо… – от воды сразу стало легче, в горле пересохло… – Марат… Марат, да?
– Полковник Исупов скончался от острого отравления. Мне поручено вести следствие по факту его смерти, а также вашего отравления.
Я ничего не ответил.
– Начнем с самого начала.
– Какое сегодня число… – перебил я.
– Одиннадцатое, – несколько удивленно ответила она.
Два дня. Получается… два дня я уже здесь.
– Откуда вы знаете… знали полковника Исупова?
– Я работал в РУБОПе, в Москве. Исупов работал в вашем УБОЗ. Мы дружили…
Ивонина достала из сумочки диктофон.
– Я буду записывать, вы не возражаете?
– Записывайте… мне все равно.
– Что это значит?
– Это я виноват… я.
– Вы можете пояснить?
– Мы с Маратом… созвонились… договорились встретиться. Я спешил и… купил водку по дороге.
– Купили водку по дороге? У кого?
Я закрыл глаза.
– Я не помню…
Следачка ушла… обещала еще побеспокоить… но я как-то был даже и не против. Проблема была в другом – я не сомневался в том, что все, что произошло, – спланированная акция, и фуры с водкой ушли.
Как пацана сделали…
Я попался на одну простую ловушку: если Бираг пьет, то и я пью. Ничего в бутылке быть не может. Ну и… бутылку выбрали случайно. А оно вот как получилось…
Марат в морге лежит. Я – на больничке. Груз ушел с концами. Двадцать фур безакцизного бухла – большой куш, очень большой…
Как же так-то, б…
Я дурак – ствол с собой, на случай чего сообщил куда надо, чтобы прикрыли – в России, понятное дело. А они тупо меня траванули.
И что теперь делать?
Потом до меня дошло еще кое-что… то, что заставило меня похолодеть. Полтава. Я в Полтаве. Значит, фуры пропали не на территории Донецкой области. Согласно договоренности, я отвечал за прохождение Полтавской и Киевской областей. Донецкие отвечали за Донецк, на границе Киевской области товар принимали львовские, и дальше он шел под львовскими машинами ДАИ. Но раз это произошло в Полтавской области – пропавший груз повесят на меня. И пофиг, что меня самого чуть не кончили. Твоя земля – отвечай…
Значит, эти двадцать фур зависли на мне. И так как осетинам за водку не уплачено, а львовяне, судя по всему, товар не приняли, платить придется мне…
Вот такие вот делишки, котаны.
Поспрошал доктора… благо заначка была при мне, я всегда ношу. Он рассказал, что привезли нас ночью, какой-то мужик (не помню). Мне досталось меньше всего, Ильдара сразу в реанимацию… еле откачали, пришлось на искусственную почку, а Марата уже мертвого привезли. С концами.
Пожертвовал пять тысяч долларов. На аппарат гемодиализа – он дорогой, бляха. Пусть еще кому-то по- может.