Мистер Рейд часто уезжал из дома в эти дни то в один музей, то в другой, вникая в подробности археологических раскопок, которые все еще занимали его. Иногда, как я узнала, он посещал больного отца, который жил со своей сестрой в Ныо-Джерси, маленьком городке на побережье. Казалось, эти визиты доставляли ему не только удовольствие, но и большие хлопоты, и он часто возвращался домой в печальном настроении.
Обо всех делах меня весело информировала Кейт. Добровольно и не дожидаясь от меня вопросов. Со своей стороны, я выслушивала ее с интересом, стараясь узнать все, что можно, ибо только зная домашнюю обстановку, я могла бы помочь Джереми. И я не делала попыток остановить ее болтовню.
Довольно скоро я заметила, что в доме воцарялось удивительное спокойствие, когда мой наниматель — человек энергичный и несколько беспокойный — уезжал. А он, определив мои обязанности в доме, не проявлял никакого интереса к тому, выполняю я их или нет. И я решила, что это меня тоже не должно волновать. Единственное, что для меня имело значение, — это то, как мне продвинуться по пути установления контакта с Джереми.
В ожидании благоприятного случая я пока давала мальчику возможность привыкнуть к моему присутствию и к мысли, что он может мне немного доверять. Должен же он оценить в конце концов то, что я умолчала о ключе, который он прячет.
В то же время я стала больше понимать, какой любимицей была Седина. Мисс Гарт явно обожала ее, и ребенок умел заставить плясать под свою дудку даже такого человека, как Эндрю Бич. Когда у Седины не ладились занятия, что бывало часто, миссис Рейд тут же вызывала учителя на беседу. Но никто не испытывал желания беседовать со мной по поводу Джереми, и у меня появилось даже чувство некоторой ревности из-за мальчика, хотя к моему присутствию он был совершенно равнодушен.
Очень быстро прошли мягкие дни октября. Стояла середина ноября. Зеленое шелковое платье было закончено к великому удовольствию мисс Селины, но не мисс Гарт, которая не преминула заметить, что она сама сшила бы его лучше. Вслух я этого не признавала, но в душе понимала, что она, возможно, права, и поэтому для следующего платья, над которым я начала трудиться, выбрала фасон попроще.
Однажды утром я отложила в сторону работу и выскользнула из классной комнаты, чтобы прогуляться по округе. Я чувствовала, что пришло время для решительного наступления на Джереми. Как-то проходя по Гринвич-Виллидж, я заметила книжный магазинчик в полуподвале одного дома. И в это утро я направилась именно туда. В тот раз я видела там карты, вывешенные в окне, и решила купить одну из них.
— Карту Египта, — сказала я продавцу в очках. — И еще мне нужна книга о последних экспедициях и раскопках в этой стране.
К счастью, у него были и большая карта, и книга о последних экспедициях, написанная известным ученым-египтологом. Довольная своими покупками, я повернула к дому со свертком под мышкой. Первый шаг состоял в том, чтобы купить наживку. Ну а теперь надо тактично привлечь рыбку.
По дороге на площадь я прошла мимо доски с рекламой веселой комедии, в которой недавно дебютировала Сесили Мэнсфилд. Я остановилась и прочитала все, что было написано. И вдруг новая идея пришла мне в голову. Я всегда любила театр и теперь, с моим прекрасным жалованьем, я могла бы иногда позволить себе посещать постановки. Но это объявление привлекло меня еще и тем, что такой спектакль мог бы доставить удовольствие и детям. Я посоветуюсь с мистером Рейдом и попрошу разрешения взять их обоих на дневное представление. Какой ребенок откажется от этого и устоит против магии театра? Именно это было нужно Джереми.
Если у Седины все же были друзья, которых она посещала и которые приезжали, чтобы поиграть с ней, у Джереми, кажется, не было никого. В его жизни не было места радости и играм. Иногда он читал романы Диккенса, французского писателя Виктора Гюго, романтические истории сэра Вальтера Скотта или еще что-нибудь в этом же роде. Но очень часто после занятий он просто сидел, смотря прямо перед собой отсутствующим, ничего не видящим взглядом, и я угадывала за этой маской сильное душевное смятение, которым он был полон. Спектакль не помешает ему, если только мистер Рейд одобрит это. Мне не приходило в голову поговорить об этом с матерью Джереми.
Я вернулась в классную комнату в перерыв, который так мудро был включен в расписание по инициативе Эндрю в середине утренних часов. «Малышам надо часто шевелить ногами, — говорил он, — и наполнять желудок». И он отсылал их в детскую выпить молоко или горячий шоколад, а сам потягивался и широко зевал, забывая о моем присутствии.
Когда я вошла в комнату, мисс Гарт сидела с ним, чопорно обсуждая какую-то проблему успеваемости Селины. Я не уделила внимания ни ему, ни ей, а развернула свою карту на столе и с восхищением стала рассматривать ярко раскрашенную область, где были расположены сказочные пирамиды. Каир и Нил… Я не могла спокойно читать эти названия: каждый раз по мне пробегала дрожь радостного возбуждения. Я была уверена, что и Джереми не останется равнодушным.
— Что у нас здесь такое? — спросил Эндрю и встал рядом со мной.
Мисс Гарт взглянула на карту и только презрительно фыркнула. Это не обескуражило меня.
— Пришло время действовать, — сказала я. — Может быть, карта заинтересует мальчика. А если нет, то у меня есть еще и книга. — И я похлопала ладонью по свертку. — Более того, я хочу просить мистера Рейда разрешить мне взять с собой Селину и Джереми в театр посмотреть на Сесили Мэнсфилд в новой пьесе. В субботу днем, конечно. Это не помешает урокам, и они вовремя лягут спать.
Я была настолько довольна собой, что не заметила молчания, которым они встретили мое заявление. Когда я подняла глаза от карты, то уловила скептическое удивление во взгляде мисс Гарт. Она пыталась что-то сказать, в то время как Эндрю явно подавлял желание громко расхохотаться.
— Что такое? — в замешательстве спросила я. — Что я такое сказала?
Мисс Гарт холодно мне ответила:
— Репутация мисс Мэнсфилд оставляет желать лучшего. Миссис Рейд, конечно, не одобрит вашего желания взять детей посмотреть на нее. Идея возмутительна!
И словно не в силах удержать свое возмущение, мисс Гарт приложила свой пропитанный запахом лаванды платок к носу и царственно выплыла из комнаты. В смущении я повернулась к Эндрю и уставилась на него.
— Вы потрясли леди до самых корней волос, — похохатывая, сказал он. — Боюсь, на ее взгляд, вы продвигаетесь слишком быстро. Но я на вашей стороне, Меган. Вперед! И смело наступайте на Рейда! Скажите, чтобы он купил вам билеты. Небольшое развлечение пойдет на пользу этому дому-мавзолею.
Как удивительно быстро мы с Эндрю стали обращаться друг к другу просто по имени. Он не терпел формальностей и пуританских традиций и очень быстро расправлялся с ними. Я не думала, что хорошо знаю его, ни в коей мере! Я только успела разглядеть некоторые грани его характера, которые вдруг сверкнули, удивив и озадачив меня, но меня совсем не смущало то обстоятельство, что я называла его просто Эндрю. Великолепно, что он был на моей стороне, и я сказала ему об этом. К моему удивлению, его веселое настроение тут же испарилось.
— Не рассчитывайте на меня, — заметил он. — Никогда не рассчитывайте ни на что, если это касается мужчины, Меган. Старайтесь оставаться в безопасности и ставьте всех нас под сомнение.
Этот неожиданный поворот озадачил меня.
— Значит, вы думаете, что этот спектакль…
Он шлепнул своей квадратной ладонью по карте Египта.
— Отложите-ка пока это и послушайте меня, Меган. Ни один человек в этом доме не ведет себя по отношению к вам честно, включая и меня. Но больше всего в этом можно обвинить мистера Рейда. Здесь все в заговоре против вас и скрывают правду. Однако никто не просил меня молчать по этому поводу, и я думаю, вы должны все знать.