Все трансформации во внешнем виде и образе Миолы происходили параллельно. Ей было сделано несколько пластических операций. Её длинный с горбинкой нос с помощью скальпеля, стал курносым и менее вытянутым. Её тонкие губы с помощью ботокса, стали пухлыми и сочными, но менее естественными. Её первый с натяжкой размер груди, с помощью силиконовых имплантатов, превратился в прекрасно держащий форму четвёртый размер, при этом даже сохранилась чувствительность сосков. В то время, пока её тело заживало после очередной операции, Миола ходила в тату-салон, где в течение восьми месяцев ей наносили татуировки на руки, шею и зону декольте, а так же растягивали мочки ушей для тоннелей, сделали ещё один прокол в нижней губе и один прокол в верхней. Все эти манипуляции над своим телом, Миола выдержала достойно, упиваясь собственным стоицизмом в погоне за мечтой.
После выхода клипов к девушке пришла популярность, всеобщая любовь и восхищение накрыли её с головой. Её узнавали на улицах, брали автографы, фотографировали, дарили подарки, приглашали на ТВ и радио. Её страничка на facebook и myspace всегда была завалена сообщениями от фанатов. Спустя три месяца был записан первый альбом Миолы Блайнддол, имевший название: “I’m blind doll, so fuckin what?” В его записи участвовал известный ди-джей, и два не менее популярных гитариста. По звуку альбом представлял собой симбиоз электронных битов, тяжёлых гитарных рифов, и женского вокала, легко переходящего от речитатива на плавные длинные партии. Фрэнки хорошо поработала со своей подопечной, умело поставила её голос, сформировала максимум его сильных сторон, и свела к минимуму его слабости. На записи альбома она выжала из Миолы всё что могла.
В течение следующих трёх лет Миола жила по очень плотному графику: походы в тренажёрный зал и салоны красоты, съёмки клипов, запись синглов, фото-сессии для SG (Suicide Girls), MAXIM и др. мужских журналов (теперь Миола не стеснялась своего тела, и быть обнажённой пред вспышками фотокамер стало для неё приятным развлечениям), интервью на ТВ-каналах, концертные туры по соединенным штатам и Европе.
Времени на то, чтобы подумать о себе, у неё было не так уж много. Однако же изредка, смотря на себя в зеркало, она думала. Но все эти мысли с легкостью заглушались кокаином, на который она крепко подсела. На вечеринке в “LAX”, куда её повели Фрэнки и Дедал, она впервые попробовала этот белый порошок. Прошло уже четыре года, как она употребляла кокс. Сначала Миола брала его у Фрэнки, и принимала пару раз в неделю. Потом Дедал свёл её с одним поставщиком, у которого Миола стала покупать сама, столько, сколько ей было нужно. А с каждым днём его хотелось всё больше. Сейчас она нюхала кокс каждый день, каждые три-четыре часа. (Интересно, что Дедал выступал лишь посредником, который сам не употреблял наркотик, но всегда был осведомлён о дилерах и рынке его сбыта).
Каждый день Миолу окружали десятки людей: фитнес-тренера, диетологи, стилисты, визажисты, журналисты, фотографы, актёры, музыканты и пр. гламурно-медийные выкидыши лос-анджелесской прямой кишки, с которыми она ходила на шопинг и в ресторан, в клуб и в тренажёрный зал и т.д. Но интересует нас героиня данного рассказа Миола, и три главным образом непосредственно связанных с нею персонажа – Франчетта Милигано, Бенджамин Розенберг и Дедал Фример.
Отношения Фрэнки и Миолы быстро стали доверительными и близкими, настолько, насколько может себе позволить помойно-гламурная среда их обитания. Это сближение произошло отчасти благодаря мягкой и добродушной натуре Фрэнки, отчасти благодаря кокаину, которым темнокожий педагог по вокалу поначалу угощала свою подопечную. Хотя Фрэнки и была лесбиянкой, её отношение к Миоле было скорее как старшей сестры к младшей, а не как к любовнице (хотя они и несколько раз переспали, что, впрочем, Миоле не так уж понравилось). Они ходили вместе по дорогим бутикам, развлекались вместе в ночных клубах, оставались ночевать друг у друга, снимали друг друга на видео во время занятия сексом со своими непостоянными партнёрами. Отношения этих двух женщин со стороны вполне могли сойти за дружбу. Однако Эл Эй не знает что такое дружба, что вполне логично, ведь он так же не знает что такое любовь и верность. Местами в этой дружбе проскакивала толика неискренности, местами толика циничного позерства, местами откровенно грубая игра. В Эл Эй продаётся всё, и дружба вполне востребованный товар. Открытость и мягкость Франчетта Милигано расточала ровно настолько, насколько того требовали ситуация и обстоятельства, ни грамма больше ни грамма меньше. Эту её врождённую умеренность, глубоко ценил в ней Розенберг. Хотя данная линия поведения неизбежно функциональна, для всех кто желает интегрироваться в медийную сферу.