Вокруг океана из огня.
Из хаоса я осязаю время,
Из времени я извлекаю хаос;
Я добровольно несу бремя,
Симфония смерти – моя жалость.
Проговорив это, помощник продюсера ещё некоторое время внимательно всматривался куда-то перед собой. Певице вспомнились слова темнокожей подруги, характеризующие молодого человека – “он одержим идеями”. Какими конкретно идеями, слепая кукла до конца не понимала. Но в том, что Дедал одержимый, после этого случая она не сомневалась. Девушка окликнула молодого человека, сделав вид, что только вошла в комнату. Дедал повернулся к ней, и, привычно улыбаясь, спросил, готова ли она уже ехать.
После этого Миола больше не стремилась понять странного парня со странным именем. Он был одновременно и где-то рядом, и где-то далеко. Он сосуществовал рядом, в мире шоу бизнеса и рекламных брендов. И он же обитал где-то далеко, в мире грёз и размышлений. Однако девушка, не смотря ни на что, на каком-то глубинном животном уровне, чувствовала, что среди гламура, фальши, кокаина, секса и суеты, в молодом криэйторе со странным именем, есть что-то настоящее. Есть что-то контрастирующее с глянцевой физиономией Эл Эй. Что-то, что она утратила. А быть может, никогда и не имела.
На фоне Дедала, Миола ощущала себя опустошённой. Она была не способна к страстному увлечению, не способна к одержимости, которая читалась в глазах и речах молодого криэйтора. Она бы не смогла дать себе в том отчёт, но глухая непреднамеренная зависть к внутренней жизни помощника продюсера, незаметно для неё самой, съедала её изнутри. Концертные туры, вечеринки, секс и кокаин – генерировали умеренную мотивацию к жизни, дарили кратковременные радости и удовольствия, но не могли воссоздать прочную броню полноты ощущения. Волнение на сцене уже не было так приятно, выброс адреналина под взглядами многотысячной толпы угасал, едва начавшись. Музыка на вечеринках всегда заканчивалась. Удовольствие от секса могло быть не всегда, хотя любовники у эпатажной певицы имелись в избытке. Только белый порошок сохранил свой статус фаворита. Ведь он, пусть даже на несколько мгновений, давал возможность ощутить полноту жизни, дарил целостность мыслей с телом, помогал достичь единства между миром и собой. В этом многогранном, зыбком как утренний туман, ощущении, заключалось счастье. Жаль, что это ощущение невозможно было удержать, невозможно было сохранить в себе. Жаль, что счастья без кокаина не существует.
“Меня все любят, меня все хотят. Они хотят сфотографироваться со мной, они хотят прикоснуться ко мне. Они носят футболки с моим изображением. Они бегут за моей машиной, когда видят её на улице. Они записывают кавера на мои песни. Они делают татуировки с моих ню-фото. Чёрт возьми, да 68% мужиков опрошенных MAXIM предпочли бы трахнуть меня! Из сотни смазливых актрисок и гламурных певичек большинство опрошенных самцов выбрало меня! Они любят меня! Они хотят меня! Но я!.. Я не люблю себя… Зачем я хотела стать Миолой Блайнддол?! Я хотела быть счастливой, ведь я особенная… моё желание быть счастливой – особенно… моё счастье – особенно… но его… нет внутри меня.”
Подобные мысли сопровождали певицу в последнее время. Они были совершенно нетипичны для неё. Иногда, ей даже казалось, что это не она, а кто-то другой, думает об этом. Ведь всё, как всегда, было хорошо!
Недавно закончилось турне по Канаде. На неделе прошла новая фотосессия для Suicide Girls. Через месяц должна была начаться работа над новым альбомом. Вышел новый айфон, и Дедал тут же купил его Миоле. Много денег было потрачено, много денег было заработано. Кругом улыбались, кругом фотографировали. Девушка знала, что всё идёт своим чередом.
Поэтому, однажды вечером в своём особняке на голливудских холмах, всеми любимая скандально-известная певица Миола Блайнддол, села за стол, чтобы как обычно принять вечером несколько дорожек кокаина. Её руки бережно рассыпали по столу порошок, и ловко формировали банковской картой дорожки из него. Девушка всегда нюхала кокс под Лану Дель Рей. В плейлисте зазвучала любимая композиция Миолы “Blue velvet”. Под неё девушка стала рассыпать ещё несколько дорожек белого порошка. Обычно она нюхала три дорожки, но сейчас она сделала себе девять. Скрутив Франклина трубочкой, она прикрыла левую ноздрю, и стала быстро вдыхать полоски кокаина. Синий бархат заполнил всё вокруг! Словно мир целиком состоял из его мягких нежных волокон! Словно по коже играла вельветовая дрожь! Мир обрёл вельветовое совершенство, вельветовую гармонию! После девятой дорожки, blue velvet проник в сознание Миолы, и она провалилась в его необъятную пустоту.