Руголо не стал отказываться. Он присоединился к Каллидену и зашагал обратно.
Эгелика все еще спала, не подозревая о посещении слуг демона с другой стороны планеты. Трио открыло одну бутылку ликера, затем другую. Кажется, каждая бутылка содержала эссенцию разного цвета. Каким бы ни был процесс дистилляции, он был очень индивидуальным.
Гундрам казался разумным и очень человечным собутыльником. Он описал некоторые из своих путешествий в Оке, хотя явно упускал некоторые из наиболее скользких деталей. Когда вторая бутылка была почти допита, Каллиден задал ему серьезный вопрос.
— Вы верите в Императора?
— Ах, наш возлюбленный Император, — весело сказал Гундрам, — который скрепляет Человечество воедино, и заряжает наши души. Конечно!
— Тогда разве вы никогда не чувствуете, что делаете что-то неправильно?
— Неправильно? — Гундрам сдвинул брови, изображая внимание, и снова вернулся к своей прежней манере речи. — О нет, ой, ой! О нет, ой ой! Клянусь моим многословием! Ой ой! Меня все это не волнует. Пастыри скажут вам, что все зло, кроме Императора. Пришельцы — зло. Хаос — это зло… Чем инопланетяне злее нас? Они такие же существа, как и мы. Нет, мне все равно. Император не владыка моей души.
Обычно бледное лицо Каллидена стало еще бледнее. Даже Руголо, доведенный до состояния почти экстаза от количества выпитого ликера, был потрясен до глубины души. Он никогда раньше не встречал человека столь неверующего. Верно, он торговал с инопланетянами, но, как и все, кто это делал, в глубине души он верил, что делает что-то нечестивое — даже упивался своим грехом. Убийцы, воры, мошенники и еретики — все они в глубине души признавали Императора. Человек без элементарного понятия о нравственности был для него непонятен.
Смущенный, он сменил тему.
— А что случилось с Квайлером? Он не вернулся с товаром.
— Несомненно, не может оторваться от винокурни! — вздохнул Гундрам. Он испустил рев: — Сестра!
Эгелика проснулась и сонно огляделась. Ее внешность была девчачьей и невинной. Трудно было поверить, что это тот самый человек, которого они впервые встретили или который напал на Руголо в той мерзкой форме.
— Иди в город, найди Квайлера и приведи его сюда.
Она послушно вышла в сгущающуюся тьму. Через полчаса она вернулась без Квайлера, но с еще одной маленькой ребристой бутылкой.
— Квайлер прислал это, — сказала она.
— Ах! — Гундрам выглядел довольным. Он взял бутылку из ее руки, открыл ее, затем разлил напиток в крохотные стаканчики. Ликер был ярко-желтого цвета, разливался легче, чем обычно, казался более жидким.
Гундрам понюхал его, а затем не пропустил жидкость прямо в глотку, а отпил, погоняв напиток во рту перед тем, как проглотить.
— Хм. Новый. Не успел созреть. Острый, но освежающий. Я бы сказал, храбрая маленькая сущность.
— Я предполагаю, его разлили в бутылки всего несколько часов назад! — хихикнула Эгелика.
Руголо и Каллиден попробовали. У напитка, как и сказал Гундрам, был острый вкус. Вкусовой букет ощущался на языке более ограниченно, но резче. Когда жидкость попала в их желудки, произошел обычный взрыв ощущений, но с дополнительным возбуждением.
Руголо глупо усмехнулся и налил еще.
— Мне это нравится!
Каллидену это тоже понравилось. Он потянулся за бутылкой.
Затем он заметил, что Эгелика изменилась с тех пор, как побывала на винокурне. Отстраненная, слегка жалкая невинность исчезла. Вернулась магнетически вампирическая Эгелика из прежних времён. Ее глаза расширились, стали круглее и зеленее. Открытая кожа стала упругой и засияла. Она пристроилась к Руголо и теребила его бородку одной рукой, а другой водила ногтями по его шее. Взгляд, который она смотрела на него, был жадным и хищным.
Каллиден поднялся на ноги.
— Отойди от нее, Мейнард, — сказал он отрывисто.
На этом для них всё закончилось.
Руголо первым услышал шум. Прошло некоторое время, прежде чем он смог открыть глаза. Он услышал шарканье ног, шёпот и бормотание голосов. Были и другие звуки: прерывистое шипение, как у медленно действующего поршня; звуки бурлящей и льющейся жидкости.
Все отзывалось эхом, как в большой металлической бочке, или металлическом ангаре, что так и оказалось, когда торговец открыл глаза. Он лежал на боку на твердом полу. Его руки и ноги были связаны вместе. Каллиден был в той же ситуации в нескольких футах от них. У обоих отсутствовали лазпистолеты.