После слов штурмана визуальный экран «Рубикон», как бы доказывая превосходство научной мысли над таинственной экстремальностью, щелкнул и осветился ровным ярко-голубым светом…
— Майн Готт! — Харио Групп левой рукой подергал ворот свитера, словно он сдавливал ему горло, и, шагнув к визуальному экрану «Рубикон», проговорил взволнованным голосом: — Он все-таки сделал это — пробил капсулу настоящего времени.
— Какая разница, — нервно облизнул губы микробиолог Кейзи Редж, — если скоро нас не будет на свете.
Стронгин. Филиппов, весь ученый интернационал «Мурены» и полковник Хромов видели, как с экрана «Рубикона», подслеповато прищурив глаза, вглядывался в их лица седобородый и мудроликий человек в монашеском одеянии, что-то беззвучно и быстро шепча губами.
— Молится, — пояснил Хромов с тревогой глядящему на него Стронгину и, чтобы окончательно его успокоить, уточнил: — На сербском. Аминь, одним словом.
— Я ничего не понимаю. — Штурман с недоумением посмотрел на командира «Мурены». — Мы на глубине тридцать пять тысяч метров. Может быть, мы не погружаемся, а взлетаем?
— Может быть, — попытался успокоить офицера каперанг Филиппов, — еще немного, и зашагаем по пыльным тропинкам далеких планет…
— Под килем еще примерно сотня километров воды, напоминающей масло, — раздался по связи голос командира водолазной группы «касаточников» капитана 3-го ранга Титоренко. — Пора переодеваться в чистое белье, нас засосало в нефтепровод…
В капитанской рубке наступила тишина, в которой особенно проникновенно и завораживающе прозвучал голос полковника Хромова:
— Херня все это, жить будем, вот только не совсем понятно, в каком веке…
Глава девятая
Контанио Джидо, конгрессмен и хозяин более половины солидных изданий США, а на самом деле дзог низшей, предварительной ступени, исподлобья взглянул на главного редактора «Вашингтон-Пост» и спросил у него:
— Так что, вы говорите, сумел добыть ваш самый пронырливый и талантливый корреспондент?
— Сенсация! — уже в который раз во время беседы возбудился главный редактор. — Секретный видеофильм об экстренном совещании в Национальном Аэрокосмическом Агентстве. Там говорилось о том, что на Марсе обнаружены сооружения искусственного происхождения. На мой взгляд, самое сенсационное то, что на этом совещании были продемонстрированы снимки, которые скрывают от общественности и прессы уже черт знает сколько времени. Это снимки 1994 года с межпланетного зонда «Клементино», выполнившего с близкого расстояния более миллиона изображений Луны с различным разрешением и в разных частях спектра, от ультрафиолетового до инфракрасного, и снимки с межпланетного зонда «Марс Патфиндер», доставившего в июле 1997 года вездеход «Содзорнер» на Марс. Но самое главное — последние снимки с межпланетного зонда «Марс Глобал Сервейр», который с сентября 1997 года и до сей поры продолжает работу на орбите по составлению карты марсианской поверхности…
— Знаете что, — возмутился Контанио Джидо, что-то стряхивая правой рукой с лацканов пиджака, — не брызгайте слюной, пожалуйста, к черту ваши эмоции. Луна, Марс, — пренебрежительно произнес он, — должны занимать ум американца лишь во время высоких темпов роста инфляции, безработицы и уличной преступности. Сейчас же в стране период экономического благополучия, и мы должны убеждать американцев в том, что если жизнь на Марсе и возможна, то лишь после того, как там побывает Ева с лейблом «Маде ин США» на заднице и точно такого же качества Адам. В общем, — вдруг резко успокоился Контанио Джидо, предварительный дзог Оул, — никаких сенсаций с Марса. Наши граждане будут оскорблены, что жизнь на других планетах возникла без их участия, тем более что Марс я хорошо знаю, регулярно просматриваю рекламные буклеты в журнале НАСА «Маринер Глобал». Сами посудите, какая там, к черту, жизнь и искусство архитектуры, если даже потухшие марсианские вулканы достигают высоты двадцать семь километров, а это, как-никак, самая высокая гора в Солнечной системе?
— Я понял, — огрызнулся главный редактор «Вашингтон-Пост», — что вы обнаглели и охамели. Пресса в Америке свободная, и я пока еще главный редактор, поэтому опубликую все подробности об этом совещании в НАСА.
— Успокойтесь, ради Бога, успокойтесь, Аллен, — засуетился Контанио Джидо. — Зачем так много злости и неповиновения? Сейчас мы все устроим, — он нажал кнопку вызова. — Как, вы говорите, зовут корреспондента, доставшего видеопленку? Надо его пригласить сюда для обсуждения формы подачи материала.