– Что же с нами будет? – вздохнула она, выдержав пристойную паузу.
– С нами?.. – переспросил Брюно. – Но я умею водить машину.
И как бы в доказательство этого он с видом искушенного знатока пнул ногой ближайшую шину. Но едва он сел за руль, как в «ченард-волкере» что-то взорвалось и одновременно пошел густой дым.
Лоик нагнулся к машине, и в это время откуда-то сверху послышался ровный спокойный голос, привлекший внимание всех окружающих:
– На вашей машине далеко не уедешь.
Это был хозяин телеги, запряженной двумя першеронами, ему надо было пересечь дорогу, и он пытался проложить себе путь между машиной стариков и кучей железа, бывшей в свое время автомобилем «ченард-волкер» (этот «ченард-волкер» даже представлял свою марку в Довиле летом прошлого, 1939 года на розыгрыше «Гран-при» Спортивной элегантности. «Гран-при» был без труда выигран мадам Андре Адер, которую близкие друзья называли Люс. Так об этом писали в ту пору «Ля газет де От-Норманди» и «Фигаро»).
– Как видите, месье, мы здорово вляпались, – простодушно и довольно доброжелательно сказала Диана. Дело в том, что в свое время ей удалось посмотреть несколько фильмов о шуанах <так называли восставших крестьян-роялистов в Бретани и Нормандии во времена Великой французской революции>, и это сблизило ее с крестьянством. Она высоко ценила клошаров, испытывая к ним сострадание, ведь они забавляли ее своим живописным видом, ей было интересно знать, что сделало их такими, и она глубоко уважала их за разрыв с ценностями этого мира. Кроме того, Диана заявляла, что чувствует самое глубокое уважение к рабочему, ремесленнику, представителям свободных профессий, торговцу, земледельцу, чиновнику, предпринимателю и его помощникам, офицеру и унтер-офицеру, портье и так далее. Она также не имела ничего против консьержей – ведь они часто бывали любезными, – но в то же время Диана испытывала презрение и чувство гадливости к среднему французу, особенно когда он и ему подобные собирались в толпу. Толпа так отличается отнарода,ананародДианасмотрела снисходительно-благосклонно, как на некую незатейливую утварь времен средневековья. Вечерами народ чинно располагался у домашнего очага, а вечно возбужденная толпа фланировала по бульварам.
Удивление на лице крестьянина сменилось отвращением, затем безмятежностью, к которой примешивалась некоторая брезгливость при виде этого беспорядка. Только при виде трупа, лежащего на обочине, изменилось выражение его лица; на нем читались не столько ужас, сколько доверчивость и желание успокоить это стадо незнакомцев, словно он наконец нашел с ними нечто общее.
Глава 2
Этот буколический персонаж был среднего роста, у него было тонкое, типично французское лицо, каштановые волосы и светло-карие глаза, решительный и мясистый нос нависал над четко очерченным ртом с приподнятыми уголками губ. У него было стройное тело, мускулистое от крестьянского труда, мощный торс возвышался над узкими бедрами, загар оттеняла майка потрясающей белизны.
Лоик, в особенности ценивший у мужчин мужественность, с первого взгляда понял, что этого типа следовало опасаться, особенно женщинам с повышенной чувствительностью, равно как и искушенным, к которым, безусловно, нельзя было отнести Люс. Ей понадобилось три года – ей, одинокой, красивой, привыкшей к ухаживаниям, – чтобы найти себе любовника, и в качестве такового она выбрала грубого и банального красавчика Брюно, и этим было все сказано. Впрочем, может быть, и к лучшему. Не время было играть в леди Чаттерлей, особенно с лордом Адером-Чаттерлеем, который, ожидая их со вчерашнего дня в Лиссабоне, «бил копытом» от нетерпения отправиться в Америку.
Разъяренная Диана, у которой на солнце потекла косметика, мрачно смотрела, как из «ченард-волкера» валит дым. Крестьянин сумел проехать между машиной с многочисленным семейством – производитель потомства подал назад автомобиль – и останками лимузина и оказался совсем рядом с ними.
– Да уж, дымит так дымит, – сказал он, возвышаясь на телеге и доставая из кармана сигарету. – Что же с ней случилось?
Всегда неравнодушная к новым лицам Диана попыталась дать ответ:
– В нее попало с самолета много пуль... ужасно много пуль... Наверно, одна из них попала в жизненно важное место... в общем, в одну из важных частей ее механизма. К тому же кончилась вода. Не забудьте еще, что это опытная модель, одна из первых в серии, только бедняга Жан умел управляться с ней.
Походя она указала на тело вышеупомянутого Жана, и крестьянин сочувственно покачал головой, что было с его стороны довольно любезно.