Я облажался с Лиа. И не позволю этому повториться.
Открываю глаза и понимаю, что Джонатан и Малыш Эдди всё это время продолжали разговаривать.
– Омари и Джунко определённо с ними работали, – Малыш Эдди что-то говорит по телефону, но я на него не смотрю. – Мы нашли всё оружие со склада в западной части города.
– У меня есть план, – говорит Джонатан. – Я поручил службе безопасности его подготовить.
– Нет, – я энергично качаю головой, и от этого она немного кружится. Последнее, что мне нужно, это ещё больше крови на моих руках. У меня и так уже есть место в аду рядом с леди Макбет.
– Нет? – прищуривает глаза Джонатан, глядя на меня. – Что ты имеешь в виду, брат? Они в этом участвовали. И нам нужно с ними разобраться.
– Нет, мы не будем этого делать. Если то, что ты сказал, правда, им заплатили Тейлор, Бени и Бекка. Все трое устранены, так что больше платить им никто не будет. Они больше не угроза. Дай им знать, что это их последний шанс, и убедись, что они останутся у себя на юге.
– Хорошо, – качает головой Джонатан. – Как скажешь, босс. Я попридержу своих псов.
– Конечно, – перевожу взгляд с одного на другого и тяжело вздыхаю. – Я устал, парни. Думаю, мне нужно немного поспать.
– Понятно, босс.
Я не осуждаю Джонатана за его слова, но они оставляют у меня горький привкус во рту. Оба поднимаются, чтобы покинуть палату, и я обращаюсь к Малышу Эдди прежде, чем он сможет уйти.
– Ты спас мне жизнь, – говорю я и жму ему руку. – Спасибо, Малыш Эдди.
– Ох, дерьмо, ЛТ. Ты сам много раз спасал мою задницу. Тебе придётся попасть под пулю ещё несколько раз прежде, чем мы будем в расчёте.
– Я бы предпочёл, чтобы этого не было, если ты не против.
Он смеётся.
Входит медсестра и упирает руки в боки.
– Часы посещения закончились двадцать минут назад. Мистеру Ардену нужно отдохнуть.
– Не вали всё в одну куч, – говорит ей Джонатан. – Мы как раз собирались уходить.
По правде говоря, я не знаю, что мне делать.
Глава 24
Новые перспективы
– Здравствуй, Эван.
Я долго рассматриваю Марка Дункана. Он похудел, и в волосах стало седины больше, чем было в нашу последнюю встречу. На пальце кольцо, которого раньше там не было. Вообще-то, я рад это видеть – он уже давно перестал мечтать о любви.
Двигаться дальше – это здорово.
– Ты не против со мной поговорить? – спрашивает он. – Когда я услышал, что ты здесь, то не мог не приехать и не проведать тебя. Рад слышать, что у тебя всё хорошо. И, признаюсь, рад узнать, что выстрел не был сделан тобой умышленно.
– Думаешь, я стал бы в себя стрелять?
– Было время, когда я думал, что ты на это способен, – он садится на стул на колёсиках у кровати, и кладёт свой блокнот на колени. Достаёт из кармана ручку и открывает чистую страницу. – Правда, прошло много времени с тех пор, как мы разговаривали. Тебе придётся наверстать упущенное.
Пристально смотрю на него, вспоминая все сеансы, которые он со мной проводил в прошлом. Мы всегда говорили о моих переживаниях во время выполнения боевых заданий, потому что в настоящем не было ничего, о чём я мог бы или готов был рассказать. Изредка он помогал мне кое-что понять, но из этого никогда ничего хорошего не выходило.
– Нет, – качаю я головой.
– Нет? – Марк вскидывает голову и вопросительно на меня смотрит. – Ты не хочешь говорить?
– Я не хочу говорить о прошлом, – говорю ему. – Я хочу... я хочу…
Не могу подобрать правильные слова. Облизываю губы и концентрируюсь, но не знаю, что сказать.
– У меня есть девушка, – наконец выдаю я. – Алина. Я хочу поступить с ней правильно.
– Вы ссоритесь? – спрашивает он.
– Нет, совсем нет, – не могу найти нужных слов. – Последняя девушка меня бросила, и я не хочу, чтобы это повторилось. Не хочу снова облажаться.
– Ладно, Эван, – говорит Марк, подняв блокнот. – Сначала мне нужно кое-что выяснить, чтобы я мог вынести своё заключение. Давай сосредоточимся на новых отношениях. Так тебя устраивает?
– Да.
Мы проходимся по всему, что я помню, и всему, что не сохранилось в памяти. Говорим о том, как я чувствую себя физически после нахождения в течение почти двух месяцев в коме. Невольно слетает с языка, что сейчас, кажется, чувствую себя не так, как раньше.
– А что изменилось?
– Просто... о некоторых вещах я думаю по-другому.
– Можешь привести пример?
– То, что обычно меня по-настоящему выводило из равновесия, просто... ну, больше не трогает. Мне всё равно.