Староста поджал губы и откинулся на спинку кресла.
- Боюсь, милочка, не все так просто.
- Что? - насторожилась Холли. - О чем вы?
- Дитя, дитя, - покачал головой староста. Холли передернуло от его покровительственного тона, а мужчина между тем продолжил: - По законам резервации и подписанного вами договора, вы обязаны отработать в общине деньги, потраченные на возницу, на питание, на жилье... Вы прожили в Ривертауне почти полгода, но так и не стали полезны для общины.
Холли слушала его и чувствовала себя загнанной в ловушку. В договоре действительно было что-то о возмещении... она не вчитывалась, потому что считала, что ее это не коснется, а теперь...
«Я такая дура!» - мысленно простонала девушка.
- И что вы предлагаете? - изо всех сил стараясь не выдать своего смятения, спросила Холли. - Какую сумму я должна отработать?
- Милочка, мы всё понимаем, не все готовы отказаться от удовольствий внешнего мира, люди слабы... Поэтому мы требуем минимальной компенсации, только чтобы возместить потраченное на вас — пятьдесят золотых.
«Сколько?!» - мысленно ужаснулась Холли. - «Это же немыслимо! Да на эту сумму можно полгода жить, почти ни в чем себе не отказывая!»
Девушка уже открыла рот, чтобы начать спорить, возмущаться и поймала устремленный на нее взгляд старосты. Мужчина жадно следил за ее реакцией и буквально жаждал ее возражений.
- Хорошо, - мгновенно успокоившись, кивнула Холли.
Вот только плохое это было спокойствие, обреченное.
- Что я должна делать? В пекарне...
- В пекарне вы столько и за десять лет не заработаете, особенно после вчерашнего, - явно разочарованный ее спокойствием, огорошил девушку мистер Тридвер.
- Тогда что?
- Недалеко от общины есть шахта. Там добывают минералы для изготовления стекла. Они очень важны для нас, но вот беда — эти минералы крайне вредны для здоровья людей. Поэтому, как ни прискорбно, нам приходится нанимать оборотней...
Мужчина многозначительно замолчал, ожидая не то сочувствия, не то возмущения. Но Холли не повелась, она лишь слегка приподняла брови, ожидая продолжения.
- Что ж... - покривился староста. - Жители общины ни за что не станут работать там, а вы... Раз вы так «тепло» относитесь к оборотням — вчерашний инцидент тому доказательство — думаю вам будет несложно поработать с двуликими.
Тут уж девушка не выдержала и воскликнула:
- Вы хотите, чтобы я работала в шахте? Под землей? - возмущению ее не было предела. Она, конечно, давно перестала вести себя как «истинная леди» - никто из тех, с кем приходилось общаться за последние три года, не понял и не оценил бы, следуй она неукоснительно всем правилам хорошего тона, всем условностям среднего класса. Но это? Физическая работа под землей? Бок о бок с оборотнями? С мужчинами? Немыслимо!
- Что вы, милочка, - добродушно усмехнулся староста, довольный, что добился-таки реакции. - Зачем же сразу в шахте? Нет, мне просто нужен человек, который смог бы готовить оборотням еду. Мы посылаем им припасы, но эти двуликие настолько тупы, что не способны каши себе сварить... постоянно мрут.
«Что-о-о?!»
Холли стоило большого труда ничем не выдать свое потрясение. Она лишь сжала руки на коленях так, что ногти впились в ладони. Боль немного отрезвила и она смогла задать единственный безопасный вопрос из тех, что крутились на языке:
- И как долго я должна буду там работать?
Спросила и сама едва узнала свой голос — настолько сиплым он был. Мистер Тридвер это тоже заметил:
- Воды? - чуть насмешливо спросил он, списав шок Холли на факт того, что ей придется работать с двуликими.
Девушка отрицательно мотнула головой и уставилась на старосту в ожидании ответа.
- Ну, думаю полугода будет достаточно... - нехотя протянул мужчина. - Согласитесь, это будет честно: вы полгода жили за наш счет, полгода и отработаете.
Холли стиснула зубы, чтобы не объяснить этому негодяю, как она понимает слова «честно» и «не честно».
- Да и работа там будет несложная, изысков от вас никто не ждет. - ухмыляясь, продолжил между тем мистер Тридвер. - Всего-то пару раз в день приготовить похлебку или кашу какую на сотню оборотней.
Глава 10
Холли пыталась осмыслить сказанное.
«Сотня... их там сотня...» - билась в голове единственная мысль.
От ужаса, пришедшего от осознания этого факта, Холли лишилась дара речи.
Внезапно со стороны приемной послышался болезненный вскрик и звон разбитой посуды. В следующее мгновение дверь кабинета с грохотом распахнулась. На пороге стоял взъерошенный и напряженный Макс. Его единственный глаз сверкал от волнения и сдерживаемых чувств, а грудь тяжело вздымалась.