— Мартин! Я не думала…
Алекса никогда раньше не слышала, чтобы тетя Хэриет когда-нибудь запиналась. И она была очень благодарна Летти Дизборн, которая бодро заговорила своим громовым голосом, давая всем присутствующим возможность прийти в себя и оправиться от шока.
— Ну, вот и ты наконец, Мартин! Я только что спрашивала о тебе! Приближается время урожая, ты же знаешь, как нам недостает тебя, нам столько надо обсудить с тобой.
Краем глаза Алекса заметила, как смущенные слуги стали быстро ставить прибор для главы дома. Она заметила, как папа нахмурился, увидев, что место для него не готово, но он был слишком хорошо воспитан, чтобы устраивать разнос слугам при гостях, хотя и пробормотал недовольным тоном:
— Не могу понять, что случилось со слугами! Такое впечатление, что они забыли все, чему их учили. — И, повернувшись к одному из них, добавил раздраженно: — Да, да! Вы подаете вино, а мне нужно принести бренди, если, конечно, дамы позволят мне. Бренди согревает, не так ли, мистер… Мы встречались раньше? Летти, ты опять забыла о хороших манерах. Ты нас до сих пор еще не представила друг другу.
— Извини, Мартин. Ты же знаешь, какая я иногда рассеянная. Это Поль де Роча, мой новый управляющий. Он из Бразилии, его отец — владелец большой кофейной плантации.
— Рад познакомиться, сэр.
И тут Алекса вдруг поняла, что отец пьян. Совсем пьян. Сидя рядом с ним, она чувствовала, что от него пахнет алкоголем. Алекса не смотрела сейчас на Хэриет, но была уверена, что тетя тоже знает об этом. Она все время знала, что он сидит, закрывшись в своем кабинете, и пьет для того, чтобы забыться. Бедный папа!
— Ну, Мартин, что ты думаешь о нынешних ценах на кофе?
— Что? Извини, Летти. В последнее время я что-то все забываю. Наверное, старею. Виктория всегда говорит мне…
И вдруг он, как бы с усилием подняв голову, внимательно посмотрел на побледневшую Алексу, а затем недовольно проворчал:
— Дорогая, почему ты села сюда? Ты же знаешь, что, когда у нас гости, ты садишься во главе стола. Или они забыли сервировать место и для тебя? Не могу понять, что с ними случилось! Бой!
Он довольно неуклюже поднялся, протянув руку к Алексе, которая как завороженная тоже поднялась со своего места, чувствуя, как над столом нависло молчание. Ее мозг отказывался работать.
— Черт тебя побери, Карилис! Ты работаешь у нас так давно, что пора бы уж знать такие вещи! Немедленно сервируй стол для леди, слышишь? — Он смущенно улыбнулся. — Извини, Летти. Их ведь иногда нужно ставить на место, правда? Расскажи мне о последних ценах. Не могу понять, почему это цифры стали вылетать у меня из головы.
Он думал… Папа вообразил… Руки Алексы похолодели, а губы ее, казалось, одеревенели, и она не могла произнести ни слова. Только ноги двигались как будто сами по себе, когда папа провожал ее со старомодной галантностью на место матери во главе стола.
— Сюда, моя дорогая. Вот теперь ты сидишь правильно.
Алекса смогла лишь слабо кивнуть в ответ на его слова. Возможно, она даже улыбнулась. Но вдруг она почувствовала себя словно в страшном сне. Что ей теперь делать? Что говорить?
И вновь на помощь Алексе пришла Летти, которая, как только папа вернулся на свое место, завела с ним дружескую беседу. На этот раз и молодой управляющий присоединился к ним, а Алекса наконец решилась посмотреть на Хэриет. Лицо тети было бледным как мел, но Алексе не удалось поймать ее взгляд, потому что она внимательно наблюдала за папой.
Слуги, увидев, что Алекса сидит на месте хозяйки дома, теперь смотрели на нее в ожидании распоряжений, когда заменить блюда, когда принести вино. Алекса обнаружила, что, к счастью, помнит все, что нужно делать в таких случаях, а может, она действовала чисто интуитивно, но, во всяком случае, она четко справилась с обязанностями хозяйки. Но это было все, на что она была способна в данный момент, на то, чтобы есть, сил у нее уже не хватило. Она лишь изредка подносила вилку к губам, делая вид, что ест, и возила еду по тарелке.
Казалось, обед никогда не закончится. Алекса не могла не заметить, как часто папа дает сигнал слугам вновь наполнить его бокал. Ей хотелось, чтобы он заснул прямо сидя на стуле. Девушка не могла дождаться окончания этого злополучного вечера.
Но каким-то непонятным образом, несмотря на все ее надежды, отец не только не заснул, а оставался бодрым и разговорчивым. И, в конце концов, как того и боялась Алекса, ей пришлось пройти еще через одно испытание.
— Дорогая? — Папа, улыбаясь, взглянул на нее, что значило…
О Господи! Что же ей делать? Что она должна делать? Наконец ей удалось поймать взгляд тети Хэриет, в котором читалась мольба. Алекса заставила себя улыбнуться и сказать легко и непринужденно, как это обычно делала ее мать:
— Джентльмены позволят нам оставить их?
Несмотря на все старания, ее голос звучал довольно натянуто. Нервы были напряжены до предела, когда она услышала слова, которые отец произносил в таких случаях:
— С большим сожалением, дорогая. С большим сожалением.
Джентльмены встали, причем папа слегка качался, и дамы, наконец, смогли выйти из-за стола. Алекса никогда в жизни не чувствовала такого огромного облегчения и благодарности по отношению к традиции, которую она раньше так презирала.
Глава 16
В конце концов, сеньору де Роча и слугам пришлось отнести Мартина Ховарда наверх и уложить в постель. Бренди сделало свое дело, и он заснул прямо за столом. Позже Алекса призналась Хэриет, что чувствует себя обязанной Летти Дизборн за то, что она в такой ситуации вела себя очень естественно, как будто ничего особенного не происходило.
— Она такая прекрасная, добрая женщина, такая проницательная. Ты заметила, что потом она ни слова не сказала о папе, не задала ни одного лишнего вопроса? И мы можем быть абсолютно уверены в скромности миссис Дизборн и сеньора де Роча. Я считаю, что честные и правдивые люди никогда не сплетничают.
Хэриет, которая была потрясена поведением брата в тот вечер больше, чем даже признавалась самой себе, ответила довольно резко:
— Я никогда не говорила, что Летти Дизборн сплетница, и, наоборот, всегда считала ее добрым созданием и хорошей соседкой, всегда готовой прийти на помощь. Но тем не менее я считаю, что тебе не стоит делать из нее святую только потому, что она помогла нам выйти из такого затруднительного положения. Я уверена, что на ее месте мы с тобой вели бы себя точно так же. Все мы только люди, и у каждого из нас есть свои недостатки, моя дорогая Алекса, а Летти не исключение.
Алекса собиралась расчесать волосы, когда Хэриет зашла в комнату, чтобы поговорить с ней. И теперь она с раздражением отбросила щетку из черепашьего панциря, отделанную серебром, и вскочила на ноги, не в силах справиться с охватившим ее возбуждением.
— Если под недостатками ты имеешь в виду грязные слухи, которые распространяют глупые женщины, недовольные своими собственными мужьями и завидующие независимости Летти Дизборн, то я должна сказать тебе, что мне совершенно наплевать на все сплетни, даже если Летти действительно имеет любовников. Потому что это ее личное дело и это никого не должно касаться. Больше того, мне абсолютно все равно, Поль де Роча ее любовник или нет. Он джентльмен, очень добр и благороден, он мне очень понравился, и я с удовольствием разговаривала с ним.
— Алекса! — Голос Хэриет звучал предостерегающе, но Алекса не обратила на это внимания.
— Кроме того, я хочу сказать, тетя Хэриет, что уже приняла приглашение миссис Дизборн. На следующей неделе я поеду к ней обедать и останусь у нее ночевать.
— Правда, мисс? — Хэриет хмыкнула, глаза ее сузились, а лицо покраснело от гнева. — Ха! Теперь ты вдруг почувствовала свою силу и власть и хочешь доказать всем, что намерена вести себя абсолютно свободно и независимо? Что ж, моя девочка, будем надеяться, для твоего же собственного блага, что ты достаточно умна и понимаешь, что существует огромная разница между свободой и вольностью. И будем надеяться, что не этот молодой португалец, управляющий Летти, явился причиной такого внезапного всплеска независимости! В противном случае это может привести к катастрофе. Даже если все, о чем ты сейчас помышляешь, это умные разговоры и общество молодых, близких тебе по возрасту людей, тебе все равно не стоит поощрять и укреплять эту дружбу, моя дорогая.