– Отходим бегом! – рявкнул Андрей, точно так же выставляя перед собой пистолет.
Красноватый сумрак впереди гудел и шевелился. Ритм бил в подошвы, отдавался в стенах и тьме.
– Назад, говорю!
Генка, держа носилки как замысловатую алебарду, юркнул под рукой. Андрей, не зная, стрелять или нет, попятился. Спереди налетали топот и рычание. В этот миг Мариэтта включила фонарь.
Прикинуть, сколько же ИХ, Андрей не успел. Масса. Жуткая, бредовая масса клыков, рыл и тел, лоснящихся, шелушащихся, окровавленных, обряженных в бархат и кожу. Упругие мускулы и безобразные мослы, туго опутанные струнами сухих жил. По проходу катился вал невиданных тварей. Первым несся поджарый монстр. Приземистый, похожий на гончую. Ногилапы гибкие, изящные – задние обуты в обтягивающие ботфорты из пятнистой кожи, передние в рваных кожаных перчатках. Этот получеловекполугепард с завораживающей грацией кидал вперед свое тело на четырех лапах. Только харя не соответствовала кошачьему изяществу: угловатая, щетинистая, с загнутыми кабаньими клыками. На левом клыке Андрей отчетливо разглядел толстое золотое кольцо…
Андрей выстрелил и только потом услышал истошный Генкин вопль: «Стреляй!!!»
Пуля угодила в плечо кабаньему гепарду, пронзила поджарое тело, ужалила еще когото из тварей. Гепардочеловек взвизгнул, сбился с шага, покатился по полу, по инерции приближаясь к агентам ФСПП. Андрей попятился быстрее, ловя за плечо замершую Мариэтту. Бежать было уже поздно – оставалось шагов пять, но тут на человекагепарда налетел ктото темнокожий и рыбоголовый, с наслаждением впился иглами зубов в рану, брызжущую кровью. Визг и рев накатили на оторопевших агентов вместе с чудовищной вонью гнили, псины, звериной мочи, мускуса и приторных духов. Гепардочеловека рвали, он отбивался, рычал, драл когтями груду навалившихся собратьев. На клубок тел с разбегу вспрыгнул белесый гладкий монстр. С вибрирующим рычанием отшвырнул пару хищников помельче и придавил своим весом изнемогающего гепарда. Белесомраморное, до неестественности правильное лицо клюнуло и тут же вскинулось с бесформенным куском мяса в крепких зубах. Одновременно белесый дьявол принялся совершать ритмичные движения бедрами, украшенными разноцветными спиралями татуировок. Андрей всадил пулю в середину белой широкой груди. Брызнула тяжелая кровь. На лице жуткого красавца отразилось изумление. Белесый по инерции продолжал жевать чужую плоть – кровь капала на массивную золотую гривну, схватывающую шею, – а на него самого с торжествующим воплем запрыгнула огненнопушистая тварь, обряженная в грязный шелковый жилет. Рядом – во всю ширь коридора – все выше и выше громоздились воющие и лязгающие клыками создания…
Дальше Андрей не смотрел, вопервых, потому, что фонарь, брошенный Мариэттой, теперь освещал преимущественно подножье боковой стены, а вовторых, потому, что сам начальник «КП29» удирал со всех ног. Впереди, на расстоянии руки, смутно мелькала задница в свободно отвисающих хаки, – Мариэтта Тимуровна сделала правильные выводы по выбору походной формы одежды.
В то, что видели только что, не верилось. Кошмар какойто пищеварительный.
– Куда?! – застонали басом впереди.
Стремительно отступающее Отделение ФСПП оказалось на перекрестке.
– Назад, назад! Назад!!! – это Таисия, срывающаяся на визг.
Назад Андрею не хотелось. Может, не все в команде рассмотрели, кто там толпой по коридору повалил, но… Стоп, Таисия совсем не то подразумевает.
– Так, готовимся к отходу, – голос обязан был звучать уверенно, покомандирски, но вряд ли это удалось полностью выполнить. – Концентрируемся, живенько.
– Домой, в «Боспор»? – это Мариэтта.
– Нет. В «Блиндаж». Строго обратный вектор надежнее.
– Давайте быстрее, – бас, срывающийся на скулеж.
– Тихо! – Генка, сжавшись, сидел под стеной, будто вдоль коридора собирались открыть автоматную стрельбу.
Сзади, откуда пришли, нарастали топот и рычание.
– Там тоже, – тихо сказала Мариэтта.
В правом коридоре мерцал неверный свет, – кажется, шли с факелами.
– Может, спасут? Люди ведь? – с надеждой прохрипел Алексей Валентинович.
Андрей сильно сомневался. Если сзади были звери, то какие же здесь люди?
– Работаем. Концентрируемся. Ориентир – стена с пятномхарей.
– Нас убьют, убьют, убьют! – визгливо запричитала Таисия. В свете приближающихся факелов было видно, как она пытается с головой накрыться своим пальто.
– Заткнись. Концентрируемся и скользим. Стена с харей…
– Убьют! Убьют, убьют…
Алексей Валентинович двинул коллегу Хакасову ногой:
– Да пойми, стерва, уходить нужно. Ну?!
Андрей поспешно вытер вспотевшую ладонь, надежнее перехватил пистолет.
– Начинаем, или…
Со стороны факелов закричали. Насмешливо, властно. Андрей не расслышал, но Мариэтта вздрогнула.
– Что говорят?
– Поиностранному, – тоскливо откликнулся Алексей Валентинович.
– Маня?
– Чего там переводить? – тихо сказала девчонка. – Патронов у вас много, гражданин начальник?
– Отходим туда, где свободно. Таисия?
– Не в себе мадам, – доложил Генка, волоча и носилки, и готовящуюся лишиться чувств даму.
Андрей отступал последним. Там, где твари, снова кипел вой и визг, – очевидно, не всех раненых дожрали. Там, где факелы, тени неторопливо двигались вперед. Одного аборигена можно было разглядеть: рослый молодой мужчина. Сложен великолепно. Мускулистые руки, унизанные браслетами, обнажены, узлом завязанная белоснежная рубаха открывает широкую лоснящуюся грудь. Сильная шея, цепь на ней. Вот, твою дивизию, – рекламный какой красавчик. Красный свет факела выхватил мужское лицо. Действительно красив: волевой квадратный подбородок с ямочкой, широко расставленные глаза, в ухе серьга с камнем. Голый блестящий череп, рога с палец величиной…
Рогатый учуял, что на него смотрят, безошибочно перехватил взгляд Андрея. Улыбнулся. У начальника Отделения начали слабеть ноги. Зубов у рогатого было много. Большущих, треугольных, темных зубов. Рогатый сделал знак – у ног появились тени поменьше, псы. Андрей рывком поднял пистолет, выстрелил, наверняка промазал. Выстрелил еще раз – метнулось пламя факелов. Зарычали, заскребли когтями спускаемые с поводков псы…
Тут завизжали за спиной. Выл Алексей Валентинович – на него из тьмы свалилась обезьяна, урча, вцепилась зубами в шею. Генка встретил ударом титана еще одну мартышку…
…Тьма качнулась и стала светом. Андрей споткнулся и стукнулся больным коленом о щитлежак. Через щит же, лицом в бутылки, кувыркнулся Генка. Андрей встретился взглядом с изумленным оператором. Парень, не выпуская сигарету изо рта, потянулся за видеокамерой. Рядом замер майор. В раскрытой двери виднелись близкие дома «Сахалина». И в шаге за спиной орали и адски рычали…
…Алексей Валентинович вертелся, ругаясь и вопя от боли, слепо пытался ударить себя по спине рукой с зажатой нерпичьей кепкой. Спину почтенного растратчика оседлала адская обезьяна. Впрочем, при дневном свете было видно, что с приматами тварь роднит лишь цепкость и поношенная рубашка с единственным уцелевшим рукавом. Вероятнее, тварь вела свою родословную от крыс. Вытянутая усатая морда с обнаженными в ухмылке резцами, противный чешуйчатый хвост, плотно захлестнувший воротник БеркутТомова поверх теплого шарфа. Одна трехпалая когтистая лапа крепко выкручивала ухо завывающего Алексея Валентиновича, другая драла волосы на и так не слишком заросшем черепе агента ФСПП.
– Стреляй! – во весь голос орал Генка. Тут начальник отдела сообразил, что внимание большинства оказавшихся в «Блиндаже» приковано к другому углу помещения. Там, прижавшись брюхом к груде мусора, слепо моргал огромный пес. Выпуклые блестящие глаза с красными зрачками никак не могли приноровиться к относительно яркому свету. Поджарое тело нервно вздрагивало, под кожей перекатывались узловатые мышцы. «Ни хрена это не пес», – сообразил Андрей, ловя на прицел квадратный лоб твари. Дело вовсе не в шарфе, стягивающем впалый живот пришельца из тьмы. Тварь была сложена почеловечески – пропорциональные сильные ноги, явно мужской торс. Руки, упирающиеся кулаками в мусор, обильно украшенызащищены серебряными шипастыми цацками. Вот только на остром хищном лице застыло нечеловеческое выражение абсолютной злобы. И еще клыки, не умещавшиеся в безгубой широкой пасти… Ищейка из тьмы.