Майор отправил половину подразделения обратно в расположение части, а сам в сопровождении одного взвода въехал на территорию.
Пока солдаты разматывая колючую проволоку и выкладывая мешками огневые точки восстанавливали периметр, он связался со штабом и доложил обстановку.
Ему, приказали закрепиться, и категорически, ничего не трогать и не осматривать, ожидая прибытия группы экспертов. Майор поморщился, бросил связисту трубку и махнув сопровождению, пошёл осматривать территорию.
Нападавшие, не тронули старых строений. Зато новые автоматические защитные комплексы, были просто выкорчеваны. Разведчик спустившийся в развалины, оставшиеся от системы вентиляции, как раз вылез на верх и показал жестами, что там не пройти - завал.
Подошел с докладом унтер, командир разведчиков
- Господин майор, нашли вход в подземный комплекс.
И указал, где напавшие, прорвались внутрь. Это была замаскированная под хозяйственное строение постройка. В её глубине зияла шахта лифта. На полу следы машин.
- Очень профессиональная работа. Нападавшие, прожигали и взрывали все двери и заслонки. Шли быстро, как нож сквозь масло.
Брандт кивнул и провел пальцем в перчатке по краю пробитой двери. Он был согласен с унтером. Сняв респиратор, он понюхал нагар. Термит и си четыре, не для любителей. Причём тут его, использовали много. Вырубки чистые. Здесь, явно поработали профессионалы. О этом, говорило и количество применяемой специальной взрывчатки и альпинистское снаряжение оставленное нападавшими. Клинья с карабинами и веревки идущие вниз, были новыми.
Судя по следам от машины и состоянию сложенных в стороне бухт верёвки, снизу много и быстро, что-то поднимали. Из этого могло следовать следующее.
Те, кто сюда зачем-то пришли. Получили то зачем шли и унесли его с собой.
Унтер, задумчиво сидящий на корточках, над лифтовой шахтой, привлёк его внимание жестом и указал вниз. Внизу, шахта была перегорожена мощной заслонкой с пробитой в ней брешью. Там, был положен штурмовой трап.
- Спустимся?
Офенбах не склонный в силу менталитета и выучки ко всяким фантазиям, в этот раз задумался. Он поглядел на часы и указал унтеру на двоих из старых разведчиков. Обвязка, требуемая для спуска и подъема, лежала тут же у верёвок. Быстро проверив, взяли по запасному фонарю. Унтер, приказал двум своим бойцам из стариков, страховать, а остальным быть наготове.
Первыми в низ, ушли разведчики. По их сигналу, майор и унтер.
Внизу, была тишина, изредка нарушаемая шорохом осыпающегося с подволоков мусора. Кое где, частично горел свет, еще более сгущая тьму, там, где его не было.
Чуть далее, в большом центральном коридоре, в который люк был взрезан как и все прочие, лучи фонарей выхватили лежащие у стен тела.
Майор нахмурился и дал знак - вперёд. Разведчики проскочили в коридор до ближайшей развилки, а они с унтером склонились над телами. Люди были живы. Практически все со следами сильной контузии. Их связали применив пластиковые фиксаторы а затем, стабилизировав, усыпили.
Унтер осмотрев еще несколько человек, показал знаками, что далее всё так же. И подождав, когда майор подойдет ближе, тихо сказал
- Очень чистая и аккуратная работа.
В этот момент по коридору, прокатился едва слышный звук. Майор кивнул и глянув на часы приказал жестом - вперёд. Туда где не горело света и откуда пришёл этот звук.
Разведчики прикрывая друг друга, быстро продвинулись по коридору. Их фонари через сотню метров, осветили провал в полу, которым оканчивался коридор.
Когда к нему подошли офицеры, стало ясно, что звук глухих ударов идет снизу. Фонари солдат, освещали провал, ведущий на пару этажей вниз.
- Труба?
Унтер удивленно спросил у майора поводив туда - сюда фонарем.
Первым впечатлением, было именно такое. То, что внизу, лежит очень большая труба. Но когда майор пригляделся, понял, что это арочная заслонка, перекрывшая доступ еще ниже. О этом, говорили и веревки так же тут оставленные нападавшими и теперь натянутые как струна, когда эта заслонка, закрываясь защемила их.
- Что тут за...
Майор сделал знак молчать. Достал портативный фотоаппарат и быстро сделав несколько снимков, махнул - уходим. Когда они, почти бегом пошли назад, в одном из помещений слева вспыхнул луч фонаря и ударил поперёк коридора.
Вышколенные разведчики тут же блокировали дверь приготовив гранаты. Майор и унтер взяли её на прицел. Но оттуда раздался только сдавленный стон и тихое ругательство.
Один из бойцов аккуратно заглянул и показал жестами. Один человек. Рядом с дверью. Ранен или оглушён. Применяет аптечку. Есть оружие.
Майор, так же, жестом, приказал - взять. Бойцы прыгнули в проем двери.
Казак очнулся в полной темноте. И первой его мыслью, было, что его опять завалило. Но руки и ноги были свободны, а фонарь болтающийся на тесьме накинутой на кисть, высветил дверной проем и коридор.
Сев, Казак за матерился от боли в голове, и достал аптечку. Надо было сразу, как его вынули из под завала, вкатить себе побольше стабилизатора. А он, понадеявшись на своё здоровье, ограничился только той дозой, что ему вколол сталкер откапавший его. Сам он, побоялся что, от большей дозы слишком притупится реакция. К тому же сам поднялся по верёвке. Вот и потерял сознание, когда шёл к шахте лифта, завалившись в эту комнату.
В коридоре кто-то был. Едва он собрался окликнуть, в дверь вскочило двое в германской военной форме. И что-то неразборчиво из-за респираторов начали от него требовать. Впрочем, что, было понятно по наставленным прямо в шлем дулам укороченных штурмовых винтовок.
Он вздохнул, и так как всё еще держал перед собой коробку аптечки, вколол себе еще один шприц тюбик стабилизатора, а затем и укрепляющего.
Солдаты, похоже, сообразили что ему, на них, сугубо начихать. Один из них, что-то не совсем уверено сказал в коридор, появилось еще двое.
Стабилизатор наконец подействовал. Тошнота отступила от горла и в голове настолько прочистилось, что наконец разобрал что говорит один из германцев.
- Наркоман наверно. Третий шприц колет.
Казаку, вдруг захотелось в голос рассмеяться.
- Сам ты наркоман! Я контужен!
Он хотел добавить, какое ни будь крепкое словцо, но в еще задурманенной голове, на немецком из них, вертелось только "швайне".
Решив, что хватит сидеть на пятой точке, Казак подогнул ногу и попробовал встать. Использовать оружие как костыль, глядя на нервных вояк, он не решился.
Нервные немчики, не смотря на это, тут же опять наставили ему в лицо стволы. Закричав
- Не двигаться!
И тут, к нему пришла помощь. Сзади солдат, темнота сгустилась и раздался ясный и чёткий голос на немецком.
- Не надо это делать. Опустите оружие.
Двое, стоящие в дверях попытались обернуться, но будто наткнулись на стену.
- Это не обязательно.
Сзади одного из них, у его лица, появилась рука затянутая в бархатисто черную перчатку с идентификатором.
- Вы, ничего не видели. А лучше, для вас же, если для всех, не вы, не ваши люди сюда и не спускались!
Человек в чёрном, говорил настолько убедительно, что у Казака по спине потянуло холодом. Наверно, такая реакция, была и у солдат.
Тот, кому показали идентификатор сделал знак, опустить оружие и шагнул в коридор. Видимо "чёрный" убрал руку, и отпустил стоявших в дверях.
Уже из коридора раздался его спокойный холодный голос
- Поторопитесь. Скоро, мы будем не одни.
Жалеть о своем поступке, Офенбах начал буквально через пятнадцать минут, когда сзади раздался голос с металлическими нотками и его аккуратно, но настолько жёстко, схватили сзади, что стало понятно, вырываться не стоит пытаться.