— И причем неплохо, — подтвердил Титус. — Впрочем, скоро увидишь все сам. Здесь направо.
Меррик с трудом различил, что в указанном месте кишка коридора расходилась на две, и следом за всеми свернул в озвученном направлении.
— Так кто же он все-таки такой?
— Не знаю, — ответил Титус. — Порой мне даже кажется, что он вовсе не человек. И скорее всего, что так оно и есть… Раз или два в месяц я спускаюсь к нему, и он просит меня достать ту или другую вещь. Иногда это бывает просто, иногда — не совсем. Взамен Модо дает мне нужную информацию. В общем, все это очень странно. Он живет здесь, в своей камере под землей, но иногда у меня складывается такое впечатление, что он знает обо всем, что происходит наверху. Ну, или почти обо всем… А еще иногда я ловлю себя на чувстве, что он умеет читать мысли.
От последнего предположения Меррику стало как-то не по себе.
Впереди замаячил свет. Тусклые пятна прыгали по вогнутым стенам.
— Почти пришли, — сообщил Титус.
Шагов через тридцать они остановились перед врезанной слева круглой железной дверью. Она была прикрыта неплотно, оставляя оранжевую серповидную щель.
Потянув люк на себя, Титус открыл его без видимых усилий. В глаза ударил свет.
— Вот мы и на месте, — сказал он, ступая внутрь.
Жмурясь и наклоняя голову, чтобы не зацепиться за край прохода, Меррик пролез за ним.
Октябрь на этот раз вошла последней.
Помещение напоминало пещеру. Низкий сводчатый потолок. Пол устлан соломой. Справа у стены стояли стеллажи, заваленные книгами. Слева — точно такие же, но со всевозможными склянками, баночками, бутылями. Внутри одних находились разноцветные порошки, внутри других — неизвестные жидкости. Почти в центре комнаты, но чуть ближе к дальнему краю, располагались два составленных друг с другом стола, поверхность которых занимала сложная конструкция из сообщающихся стеклянных сосудов, змеевиков и трубок. Рядом с конструкцией лежали какие-то бумаги с записями.
Повсюду внутри витал странный, не совсем приятный запах.
Среди всего этого Меррик не сразу заметил небольшую, нескладную фигуру, стоящую возле стола. Крупная голова на короткой шее плотно сидела между мощных плеч. Короткие кривые ноги уверенно держали бочкообразное тело. Одет человек — если это человек? — был в нечто несуразное, сшитое суровыми стежками из обрывков различной одежды. Да и сам он выглядел столь же несуразно. Но при этом от него исходило нечто, что внушало легкую оторопь и заставило Меррика поежиться, когда он поймал на себе взгляд двух темных, похожих на маслины глаз коротышки.
Так вот он какой, таинственный Модо.
Изучив Меррика, коротышка посмотрел на Октябрь. Затем обратился к Титусу:
— Почему так долго? Ты же знаешь, я не люблю попусту терять время, — голос был неприятный, хриплый и одновременно с тем какой-то скрипучий.
Титус лишь пожал плечами. Смешно, по-утиному, шагая, Модо подошел ближе и, остановившись, снизу-вверх посмотрел на своих гостей.
— Ты передал им мои условия?
Титус кивнул.
— Передал, — подтвердила Октябрь.
— И, думаю, раз вы здесь, значит приняли их?
— Почти. Для начала мне хотелось бы все же узнать, что за услугу ты потребуешь взамен?
Взглянув на девушку, коротышка покачал головой.
— Люди, люди… До чего же вы любите торговаться! Всегда боитесь упустить свою выгоду. Предпочесть хорошее — лучшему.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Октябрь.
— Я говорю, что не потребую ничего невозможного. Сделка будет равной. Все, что мне от вас нужно, это чтобы вы достали мне одну вещь. Книгу. Вернее, дневник.
— Всего-то? И в чем здесь подвох? — спросил Меррик.
— Подвох в том, — ответил Модо, нахмурившись, — что вам придется его украсть. В этом дневнике содержится информация, которая не должна попасть не в те руки. А сейчас, как мне кажется, произошло именно так. Если вы согласитесь, я расскажу вам, как справиться с заданием, подвергая себя минимальному риску. Если же нет… Дело ваше. Но запомните, что второго шанса обратиться ко мне у вас не будет. Решайте.
Меррик посмотрел на Октябрь: на ее лице отразилась задумчивость.
— У меня есть два вопроса, — сказал он затем. — Во-первых, можешь ли ты гарантировать, что выполнишь свою часть сделки? И, второе, — если украсть дневник так просто, почему ты не сделаешь этого сам?
Модо наградил Меррика суровым взглядом, от которого у того вдоль спины пробежал холодок.
— Я могу гарантировать вам лишь одно, — сказал он, — что рано или поздно все мы пойдем на корм червям. Что же касается моей части договора, я постараюсь сделать все, что в моих силах. А это, поверь мне, не мало.