Конец цитаты. Писано рукой Джины во время чемпионата мира по футболу 1986 года. Посвящено, само собой, Тарантини, которого тогда не было в сборной уже четыре года. Четвёртый год нам нет житья от этих фрицев…
— Неожиданно длинная строка…
— Скорее, мелодичная проза.
— Восемь лет?
— С 1978 до 1986. С первого Кубка до пока последнего.
— Сто двадцать минут?
— Финал в 1978 с двумя дополнительными таймами.
— «Strawberry Fields» — понятно: песня «Beatles». Испанское лето?
— Чемпионат мира 1982 года в Испании.
— Я совсем не знаю твоих стихов, кроме пожеланий всяческих мерзостей подонку Бушу, относящихся, впрочем, к тому, позапрошлому.
— Актуально как никогда. Бушей в Америке навалом и все отвратные.
— Послушай, но ведь ты написала «мы встретимся».
Джина, ещё не поднявшись с корточек, сидела у тумбы, смотрела на мать лукавым взглядом и покачивала зажатой в правой руке видеокассетой.
— Это как раз-таки сейчас и неактуально. Вы встретитесь. Вы. Они, — и Джина бросила кассету на постель, а потом, поднявшись, переплела пальцы и вытянула руки вперёд, ладонями наружу. «Вы встретитесь» и воспоминания о коже Марио овеяли её забытыми снами. Она гладила щеку плечом и плечо — своими губами, испытывая, наверное, первое удовольствие за последние две недели. Спокойствие на минуту умиротворило её. Вытянув руки вверх, она закинула их за голову, прогнулась и разжала пальцы.
— «Flings». Что это такое? — мать крутила в руках кассету, брошенную Джиной.
— Ааа… Гей-порнушка и, кстати, классная: натура красивая. Ну ладно. Я за чаем.
«Джина записывает. Она отходит. Слава те, господи», — с просветлённым ликом думала Наталья Леонидовна, машинально перебирая бумаги на столе. «Сотру в порошок… Место, где свет… Желанны, как твои губы… Вы встретитесь… встретитесь… встретитесь…»
Внизу Джина заорала: «There is a pump in N ew Orleans…» Мать оставила бумаги и спускалась по лестнице навстречу нёсшейся с чашкой в руках дочери. Успокоенная своим открытием, она не могла избавиться от какого-то червячка сомнения, поселившегося в сердце, казалось, совсем недавно. Словно волосам Джины надо было пролететь по плечам матери, чтобы определить эту озабоченность, и, когда её грива скрылась за дверью, Наталья Леонидовна закусила губу и села на первую же ступеньку, обхватив рукой столбик. Слова, выплеснутые на бумагу, и более всего «вы встретитесь» озарили её. Настоящая Джина любила настоящего Свена, но придуманный Марио в её воображении любил придуманного Свена больше, чем Джина любила настоящего. Джина обожала придуманного Марио больше, чем Свена — и настоящего, и придуманного; она желала Марио только счастья и возможности продолжения в прелестной незавершённости своих сюжетов; его воображаемое счастье было для неё дороже её собственного, а настоящий Свен своей банальной шлюхой, своим дерьмовым писюком и своей гадостной ориентацией лишал её воображение свободы многовариантности и, самое главное, глубоко и больно ранил Марио. Если бы этот удар нанесла ей чужая рука, а не человек, горести которого она принимала так близко к сердцу! Да это и не могла быть чужая рука. Разве она подпустила бы к себе чужую руку? Только Свен, единственный, только он и мог сделать это. И, взлетев наверх едва ли не быстрее, чем Джина, Наталья Леонидовна выпалила всё, что пришло ей в голову.
— Я вот о чём думаю. А не окажется ли Санта Крус таким же, не устроит ли и он такую же подлянку? — вяло протянула Джина, следя за дымком сигареты. — Что же тогда? Полный отход? По всем направлениям? Отринуть факты… Закрыть на них глаза… Зачем Терехов сказал это? Где он это выкопал? Он мог бы просто промолчать — и я продолжала бы плыть в своих океанах…
— Ты всё равно узнала бы. Рано или поздно — какая разница… Уж лучше раньше.
— Лучше позже. Да и потом — как? Мне же открыли этот сайт www.fis-ski.com. Там ничего не было. А в поисковых системах я не разбираюсь.
— А трансляции? Ты думаешь, что в начале зимнего сезона по ARD ничего не скажут?
— Если только эти трансляции останутся, в чём я весьма сильно сомневаюсь. И потом — если только скажут и не покажут — откуда мне знать, что именно произошло? Я же не знаю языка…
— Так или иначе — всё равно бы узнала. Уж бог так судил… Ты лучше ответь: не затеяла ли ты свою последнюю игру с e-mail’ами в безумной надежде переориентировать Свена?
— Да нет, не было у меня этого в мыслях.
— Но ты писала, открыв новый e-maiclass="underline" mariomancini@rambler.ru.