— У меня никогда ещё такого не было! — Джина стонет в изнеможении, вспоминая царственные очи. Затишье в игре. Камера скользит по деревьям, окружающим стадион, на одно из которых забралась некая личность, не купившая билет. — Провинция. «Бавария» играет в гостях. На дерево забрался тигр. Блондинчик. В данный момент невидимый многим и не подающий признаков жизни. Сейчас он прыгнет на Санта Круса. Zwei, drei. Улавливаете? — Джина смотрит на мать, глаза сияют, волосы разметались по плечам.
— Zwei, drei, — в такт счёту размахивает стаканом с пепси-колой. Часть содержимого выплёскивается на Алекса. Наталья Леонидовна прыскает. Хорошо, что он в майке. Алекс отправляется в ванную. Возвращается через десять минут, блаженный и умиротворённый. Наталья Леонидовна зажимает рот платком.
— Вы забрызгали мне руку оргазмом своего восхищения…
— То был не мой оргазм…
Алекс краснеет.
— И не ваш, хотя это логично и изображено весьма достоверно. А чей, мама, чей? — Джина перекидывается в кресле и тянет мать за рукав. Наталья Леонидовна хохочет уже открыто и вытирает набежавшие слёзы.
— Блондинчика. Отдай мне стакан.
— Правильно. Господи, только не связки. Нет. Всё в порядке. До конца дополнительного времени три минуты. Он просто тянул время.
Санта Крус лежал на траве, потом поднялся. Джина, наоборот, сначала вскочила, а потом развалилась в кресле. «Бавария» выиграла 2: 1. А ведь как всё плохо начиналось! У Джины снова была цель. Проиграй «Бавария» — и весь сезон в смысле Кубка потерян в самом первом раунде. «Бавария» выиграла — и она снова будет ждать следующий этап и Его. Итак, Джина развалилась в кресле и мучила пульт, просматривая предстоявшую программу по «Pink».
— «Gay Orgies». Как заманчиво звучит. Надо посмотреть.
Встала. Агасси закручивал майку, выходя на корт. Джина комкала свою, собирая ткань от бёдер к талии, когда Санта Крус выходил на поле. Выгнулась перед зеркалом. Классная фигура.
— Что за прелесть эта… этот Роке. Чудо как хорош! Лолита!
— Нету Лолиты. Два часа на дворе.
— Ах да. Тогда я за чаем.
Уходит на кухню. Возвращается в гостиную. Поднимается по лестнице, покачивая бёдрами. Останавливается перед дверью в свою комнату.
— Джина, тебе вибратор передать? — Наталья Леонидовна всё ещё хохочет.
— Нет, не надо. У меня припасено пять колбасок, и все разнокалиберные. Что там ещё? Ах да. Hasta la vista.
— Но ведь до этого было «Ciao» и «Arrivederci»!
— Hasta la vista — это по-испански. А столица Парагвая — Асунсьон.
— Тогда я зайду к вам завтра сдать экзамен. До свидания! (Чёрт тебя побери вместе с испанским!) До свидания, Наталья Леонидовна. Так рад, что вам было весело.
— Сама не помню, когда я так смеялась. Всего доброго!
Алекс шёл по тихим улочкам. Из этого тоже что-то следовало. Из всего что-то следовало. «Что же следовало, что же следовало? А ведь что-то определённо следовало, что-то из всего этого вытекало, хотя бы мой оргазм. Вчера в одиннадцать часов вечера мне сказали, что хандра пройдёт, что завтра будет новый день. Вот и настал новый день. И я увидел новую Джину. Чертовски соблазнительную, всё ещё неразгаданную. И это мне нравится. Целый океан страсти. Как мелка и обыденна Зоя по сравнению с тобой!»
И Алекс вспомнил, как Джина, пересказывая ему содержание индийских вед, поведала, что, не удержавшись от соблазна, решилась претворить один из переводов Елизаренковой в действие и призвала в 2000 году победу в Уимблдоне для Горана.
— И как, удалось? (Интересно, что бы призывала на твоём месте Зоя?)
— Нет.
— А почему вы так опозорились?
— Во-первых, потому что провидением было определено выиграть этот Уимблдон в 2001 году и явить новому тысячелетию самый потрясающий финал. И Ханни явил новому тысячелетию самый потрясающий финал… Во-вторых, чётный год всегда для меня был несчастливым, начиная с того дня, когда я в таковом родилась. А в-третьих, вместо жертвенного огня у меня была газовая конфорка.
— И вы не подали в суд на «Газпром»?
— Нет, за что же? «Газпром» — это газ в трубах. Осиновые поленья на новых кирпичах в его ведение не входят.
«Я разверну тебя от твоих икон. Санта Крус бросил мне перчатку, я её поднял. Джина, я объявляю войну. Тебе и Санта Крусу».
Само собой разумеется, никакой войны с Санта Крусом Алекс не повёл и правильно сделал: воображение Джины мог подчинять своим действиям, да и то лишь иногда, только Свен.
Надежды Натальи Леонидовны на то, что Джина отвлечётся хотя бы дня на два открывшимся на спутниковом телевидении каналом «Gay Free TV», не оправдались: интереса дочери хватило на полчаса. Во вторник Джина ввалилась в комнату матери в лихорадочном возбуждении, и это за три минуты до начала очередной серии фильма «Тени исчезают в полдень»!