-- Где мы находимся? -- растерянно спросил Юли. -- Что это за место, святой отец?
Отец Сифанс лукаво улыбнулся.
-- Это Вакк. Ты что, уже забыл его?..
И отец-наставник скривился в улыбке, смешно сморщив нос. Видимо, наивное удивление Юли забавляло его.
Я никогда не потеряю свою наивность, гневно подумал Юли. Я мог бы и сам догадаться об этом, а не спрашивать, как дикарь, унизив себя в глазах святого отца.
Теперь-то он вспомнил сводчатый туннель, ведущий к Рекку. Вглядываясь, он сумел различить и знакомые "жилые" кельи и даже тот проулок, где была его комната рядом с домом его доброжелательных друзей -- Киале и Туски. Он вспомнил их -- и у него защемило в груди. Затем он с замиранием сердца вспомнил прекрасную черноволосую лучницу Искадор, -- но чувства его были притуплены, ибо послушническая жизнь научила его не тосковать по тому, что прошло навсегда. В этом не было никакого смысла. Впрочем, Киале и Туска наверняка давно забыли о нем, как и он забыл о них. Но вот что действительно его поразило, так то, каким ярким и светлым показался ему Вакк. В своё время он запомнился Юли прибежищем теней, бесцветным из-за сумрака и полным дыма. Разница в восприятии указывала на то, насколько улучшилось его зрение за время пребывания в темном Святилище.
-- Недавно, -- произнес святой отец, -- ты спросил меня, кто такие Хранители. Ещё ты спросил меня, видел ли я их своими глазами. Помнишь ли ты это?
Юли согласно кивнул.
-- Вот мой ответ! -- священник протянул руку в сторону города, где глубоко под ними копошился в суете уменьшенный расстоянием мир людей. -- Люди там, внизу, не видят нас, даже не подозревают о нас. Даже если им вдруг придет в голову посмотреть вверх, они всё равно не смогут нас заметить. По отношению к ним мы являемся высшими существами. Точно так же и Хранители являются высшими существами по отношению к рядовым членам духовной гильдии. Они незримо смотрят на нас сверху, но мы не замечаем их, даже если сами смотрим вверх. Внутри нашей крепости есть тайная крепость.
Юли был потрясен внезапным откровением. Душа его пришла в смятение.
-- Отец Сифанс, помоги мне разобраться в этом! -- взмолился измученный нетерпением юноша. -- Эта таинственная крепость, она настроена дружественно к нам? Ведь тайное обычно враждебно своему окружению.
Отец-наставник удивленно заморгал.
-- У тебя острый ум, но я исправлю твой вопрос. Скорее, он должен звучать так: необходима ли эта тайная крепость для выживания Панновала и его народа? Вот на этот вопрос я отвечу утвердительно. Да, тысячу раз да! Более того, она необходима, чего бы нам это ни стоило! Не думай, что этот ответ чем-то странен и непоследователен для меня. Во всём я придерживаюсь середины -- но только не в этом. Против крайностей нашей жизни -- испепеляющего огня Лета и обжигающего холода Зимы, от которых нас стремится защитить Акха, нужны крайние меры, чтобы оградить людей от них. Это полностью совпадает с Его заветами.
Вот основное предназначение Хранителей: они несут правду прошлого новым временам. Наш мир, как гласят священные тексты, был некогда спасен Акха из огня Вутры. Это ты уже знаешь. Но только Хранителям известно, что много-много поколений назад, во время Весны, народ Панновала осмелился бросить вызов Великому Акха! Люди осмелились покинуть пределы нашей священной горы и ушли жить на равнину! Города, подобные Вакку, были построены прямо под открытым небом. Но за это ужасное отступничество мы были наказаны испепеляющим огнем, который Вутра со своими приспешниками ниспослал на землю. Немногие смогли уцелеть... Покаявшись, они вернулись сюда и заново начали строительство нашего общего дома.
И это не просто легенда, Юли, -- отец Сифанс вдруг возвысил голос. -- Не страшные предания, выдуманные лживыми глупцами, как ты, я вижу, считаешь. Нет. Такова истинная история нашего народа и его жизни в поколениях. Эту историю Хранители и берегут в своей тайной крепости. Многое помнят они про жизнь под открытым небом, много хранят уцелевших вещей, оставшихся от этой жизни, а также многое из того, что осталось от времен основания нашего города, ещё более древних вещей наших изначальных предков. И потому, я уверяю тебя в этом, они ясно различают и всё грядущее, скрытое от нас до поры туманом нашего непонимания. Видят время огня Вутры, которое неотвратимо приближается...
Но Юли уже опомнился.
-- Но почему они тогда не открывают нам глаза на истинное положение вещей? -- возмутился он. -- Почему нам в Святилище не положено знать об этом? Ведь тогда мы смогли бы приготовиться к этой грядущей битве.
Старый священник нахмурился.
-- Достаточно того, что мы знаем их в виде притч из Священного Писания. А истина так или иначе, но неизбежно доходит до нас. Неприкрашенная правда хранится в тайне от нас во-первых потому, что люди, облеченные властью, предпочитают накапливать знания, а не делиться ими, поскольку знания -- это сила, могущественнее которой ничего нет и быть не может, а во-вторых потому, что если мы вооружимся знаниями, то снова попытаемся вернуться во внешний мир под открытое небо, когда настанет Весна и Акха отринет снега с поверхности земли. И тогда всех нас вновь ждет злая участь. Не так ли, Юли?
У Юли гулко забилось сердце. Откровенность отца Сифанса в беседе с ним, юным дикарем из внешнего мира, напугала его. Истина взвопила в его сознании. Если сила -- это знание, то где же место для веры?.. В жизни простого человека, чтобы он покорно нес своё ярмо, так, что ли?
Он почувствовал, с каким нетерпением священник ожидает его ответа, и ему вдруг пришло в голову, что отец Сифанс попросту испытывает его веру, а милицейский поблизости ждет только слов произнесенной вслух ереси со здоровенным фагором наготове. Он чувствовал, что вся его судьба зависит от этого ответа. Должен ли он просто согласиться с мнением старого наставника, как тот, очевидно, и ждал?..
Минуту назад он бы так и сделал, без малейших сомнений. Но что, если отец Сифанс не лжет и верит не в Акха, а в знания? А он хотел сейчас именно знаний. Даже вера не могла заменить их. К тому же, один вид Вакка пробудил в нем неумолимую тоску о мире, который он так давно покинул.
Юли решил, что в столь важный миг нужно быть откровенным. Тем не менее, стараясь не рисковать, он всё же обратился к имени Акха.
-- Но если сам Акха изгонит снега с поверхности земли, тем самым он подаст знак, чтобы мы вернулись в мир под открытым небом из пещер Панновала, -- неуверенно произнес он. -- Противоестественно, когда мужчины и женщины рождаются и умирают в темноте.