К счастью, теперь направление, указываемое им сквозняком, было непрерывным и неизменным. Всего через два часа они выбрались в широкую и низкую пещеру, в которую проникал слабый багряный свет.
Вначале Юли подумал, что трепещущий свет, падающий через щели в камнях -- это какой-то новый странный природный феномен. Но на этот раз им невероятно повезло. Они наткнулись на вход в пещеру, из которой на тропу падали дрожащие отсветы живого огня!
Правда, этот вход был завален, точнее, перегорожен подобием щелястой стены, неровно и грубо сложенной из больших необработанных камней. Но эта последняя преграда была уже несерьёзной. Хотя камни оказались слишком тяжелы для того, чтобы сдвинуть их руками, несколько верхних тотчас с грохотом обрушились, едва Юли загнал между ними древко своего нового копья и как следует нажал. Теперь в её верхней части зияло сквозное отверстие и беглецы, все вместе, стали разбирать её. Утратив монолитность, стена начала разваливаться и всего через минуту они превратили её в груду обломков. Перебраться через них и войти внутрь для закаленных небывалыми испытаниями путешественников было и вовсе пустяком. Тут же в глаза им ударил свет. Они с интересом осмотрелись.
В одном углу новой пещеры горел костер. Его пламя то угасало, то вспыхивало вновь. Его свет озарял несомненные признаки человеческого обитания. Остатки того, что когда-то было дверью, запиравшей проход в подземный лабиринт. Под полуразрушенным покосившимся навесом росла колония грибов. Рядом стояла нетопленая печь, труба которой уходила в кровлю пещеры. В загороженном прутьями жерле печи помещался выводок притов с ярко светящимися в темноте глазами. Тут же был грубо сколоченный из кусков дерева загон. В нем беспокойно перебирали копытцами три тощих козы. А недалеко от костра, на расстеленных шкурах, сидели три женщины -- одна старуха и две совсем молодые. Неподалеку виднелись другие шкуры, сваленные в кучу. Когда в их пещеру пролезли по очереди Юли, Усилк, Искадор и Скара, женщины заверещали и девушки с криком улизнули через другой узкий вход.
Скара, не мешкая, по-хозяйски зашел в загон с козами, схватил какой-то предмет, напоминавший ведро, и начал грубо доить мекающих коз, не обращая внимания на нечленораздельные вопли старухи. Очевидно, она была парализована и не могла ни двигаться, ни толком говорить. Усилк тут же прервал её вопли крепким ударом дубинки по черепу. Скара, даже не оглянувшись, продолжал своё дело -- в юности он был фермером. Струйки молока стекали в самодельный сосуд, оказавшийся выдолбленной и высушенной тыквой. Но молока у коз было очень мало. Каждому из четверых досталась всего пара глотков, лишь разбудившая голод.
Выпив последнюю каплю молока, Юли отбросил сосуд. Собственно, всем четверым следовало побыстрее убираться из пещеры и двигаться дальше, не дожидаясь, когда появятся мужчины этого горного племени. Убежавшие девушки наверняка отправились звать их на помощь. Но Юли не хотелось вновь от кого-то прятаться и убегать. К тому же, отдых и еда были им совершенно необходимы. Они настолько ослабели, что вряд ли смогли бы выжить в суровом внешнем мире, не восстановив своих сил.
Остальные с большим энтузиазмом встретили его предложение переночевать здесь. Быстро обшарив пещеру, они не нашли в ней никакой еды, но светящиеся глаза притов привлекли внимание изголодавшихся странников и Искадор, выхватив лук, тут же перестреляла бедных птиц. Они сварили их в горшке, найденном рядом с печью, добавив в варево несколько грибов. Всё это Юли сдобрил щепоткой соли, нашедшейся у запасливой Искадор.
Они отлично поели, умяв всё до крошки, но то ли от обжорства, то ли от пережитого всю эту ночь ужасные кошмары мучили устроившихся на отдых беглецов. К счастью, никто не потревожил их беспомощный сон.
Проснувшись, они почувствовали себя отдохнувшими и полными сил. Юли решил, что в ночных кошмарах виноваты неосмотрительно съеденные ими незнакомые грибы. Впрочем, как бы то ни было, им уже пора было собираться и снова отправляться в неведомую дорогу.
Когда они двинулись в путь, давно очнувшаяся старуха вновь истошно завопила вслед незваным гостям. Не дожидаясь, когда на помощь ей придет подмога, они, не мешкая, повернули в проход, через который убежали девушки. Вновь двигаясь навстречу сквозняку, они попали в туннель, который оказался забаррикадирован грудой камней, должно быть, двумя этими беглянками. К счастью, силы уже почти вернулись к ним и они сумели разобрать баррикаду. Быстро миновав её, они тотчас двинулись дальше, не дожидаясь, когда появятся мужчины племени.
Всего через несколько минут они увидели впереди вторую баррикаду. Здесь проход тоже оказался перекрыт, точнее, почти доверху завален огромными, беспорядочно наваленными глыбами. Один за другим, путники уже привычно пролезли в узкую щель между глыбами и сводом. И замерли. Им открылся вход в высокую пещеру, задняя стена которой была проломлена -- и в этот пролом врывался нестерпимо яркий свет царства, где правил Вутра, Бог Небес.
<p>
* * *</p>
Радость, неопределенная, но глубокая, согрела Юли. Бродя наугад в гибельном подземелье, он всё же вышел к голубому небу, теплу солнц, живому запаху снега. Он невольно улыбнулся остальным.
Когда их слезящиеся глаза привыкли к яркому свету, они увидели в раме пролома, как на картине, простор поднебесья. Склон горы сбегал от пещеры в долину, на другой стороне которой суровые серые массивы морщинистых гор, увенчанные ослепительным снегом, вонзались в бездонную голубизну.
Они спустились с завала и встали в проломе, тесно прижавшись друг к другу. Они чувствовали, что сейчас их связывают узы братства, зародившегося в трудном пути. Долгое время они не могли отвести глаз от просторов долины. Наконец, острота первых впечатлений ослабла. Оторвавшись от прекрасного вида, они посмотрели друг на друга. Они добились своего. Их лица были полны радости и надежды. Они смеялись, кричали, тискали друг друга. Когда их глаза окончательно привыкли к яркому свету, рассеянному над долиной, они, прикрыв глаза ладонями, осторожно взглянули вверх, на небо, где среди редких белых облаков плыл золотой Баталикс.
Поскольку Баталикс стоял прямо над головой, а сияющий Фреир едва поднялся на востоке, Юли заключил, что год близился к весеннему равноденствию, а время дня было около полудня. Два долгих года провел он во тьме. Сейчас ему было уже девять лет. Вся жизнь лежала открытой перед ним, как эта долина, залитая ярким светом двух вечных спутников. Синий Фреир был в несколько раз ярче, разливая свой свет по покрытым снегом склонам. Золотой Баталикс начинал склоняться с небосвода. Но когда он будет садиться, величественный Фреир только достигнет зенита.