Спустя несколько месяцев, за ужином Алэлла сообщила мужу и сыну, что к весне должна родить. Филипп сперва испугался, но жена поспешила его успокоить. Графиня обратилась к молодой знахарке Лунадине и та дала ей травы, которые следует пить всю беременность. В этот раз всё должно быть хорошо. Она верила в это всем сердцем. Филипп и Льюис тоже гнали от себя тревожные мысли. Чудесное снадобье должно непременно помочь. Нужно только не переставать его заваривать до самых родов. Все успокоились и позабыли. Кто же знал, что знахарка та исчезнет из своей деревушки в одну из ночей, не оставив и следа о своём существовании. Должно быть женщина спасала свою жизнь, опасаясь расправы жителей, которые вдруг решили, что она водит дружбу с самим Люцефером. До родов оставалось пару месяцев. Как ни пытались люди графа разыскать беглянку, все их попытки были безрезультатны. Женщина словно провалилась сквозь землю. Трава закончилась и теперь оставалось уповать только на волю небес. Адэлла до самых родов старалась не волноваться и уверяла себя и всех вокруг, что все будет хорошо.
Когда начались схватки, графиня тоже оставалась спокойной. Филипп привёз из Лондона лучшего лекаря. Повитухи тоже были опытные. Сэр Джон приказал всем покинуть покои графини и ожидать снаружи. Взглянув на роженицу, он пообещал, что всё будет хорошо. Граф с сыном беспрестанно молились. Прошло несколько часов. За стенами казалось ничего не происходило и было очень тихо. Что крайне настораживало. Вдруг из за двери показалась повитуха и жестом пригласила ожидавших войти. Филипп проследовал в покои жены первым. За ним поспешил Льюис. Измученная, но счастливая, Адэлла лежала на постели. Лицо её было болезненно бледным, но янтарные глаза светились счастьем. В сердце сына навсегда останутся тёплые воспоминания об этом взгляде и по прошествии времени он будет тщетно искать это тепло в точно таких же янтарных глазах. Но это будет потом. А сейчас маленький граф Фиджеральд с любовью смотрел на свою мать. Она выглядела больной и измученной, но очень счастливой. Она подарила Филиппу дочь. Девочка родилась очень слабенькой и почти ничего не весила. Но она была жива и это было несомненной победой. Адэлла не обратила внимания на слова лекаря, что дитя слишком слабо и Господь может забрать её к себе в любой момент. Она чувствовала, что эта кроха выживет и станет настоящей красавицей. Она молилась об этом Деве Марии.
Все были очень заняты здоровьем новорожденной и сразу не обратили внимание на слабость и бледность госпожи Фиджеральд. Она всем говорила, что с ней все хорошо и что помощь нужна малютке. Так все и случилось. На ночь девочку унесли из покоев матери, чтобы дать той отдохнуть. Филипп с сыном ещё немного побыли у кровати Адэллы и тоже поспешили удалиться, чтобы дать её как следует отдохнуть. Стоило им только закрыть за собой дверь, как женщина тихонько простонала. Боль во всем теле не оставляла её ни на минуту, но это должно вот вот пройти. Она была в этом уверена. Сейчас самым главным для неё было, чтобы её страдания не оказались напрасными и дочка смогла выкарабкаться из когтей смерти. А она просто очень устала, сейчас поспит и утром всё будет хорошо.
Наступило утро. Филиппа и Льюиса разбудили громкие крики, доносившиеся из покоев графини. Кричали горничные. Они вошли к госпоже утром и увидели, что та лежит на постели без сознания. А на белых простынях расплылось огромное кровавое пятно. Видимо ночью Адэлле стало совсем худо и началось сильное кровотечение. Тут же прибежал заспанный лекарь. Он пол ночи присматривал за новорожденной девочкой и к утру, когда той стало намного лучше, позволил себе немного вздремнуть. Что так худо станет самой графине он и не предполагал. Вчера вечером она производила весьма сносное впечатление. Но видимо она просто не захотела никого расстраивать раньше времени и побоялась, что между ей и дочерью в оказании помощи выберут её. Теперь же могло быть уже поздно. Мужчина тут же кинулся к постели госпожи Фиджеральд чтобы внимательно её осмотреть. Он надеялся, что ещё есть шанс спасти несчастную. Но к его глубочайшему сожалению, время уже было упущено. Несчастная уже потеряла много крови и та по прежнему продолжала вытекать из неё. Поднялся сильный жар. Нужно было его срочно сбить. Служанки принесли тряпки, смоченные холодной водой, чтобы положить их на лоб женщины и на низ живота. Лекарь поспешил размешать какую то настойку и дал её несчастной. Но надежды на то, что она поможет было совсем мало. Оставалось только ждать и уповать на милость небес. Филипп в ужасе смотрел на тело жены, распластанное на кровавых простынях ив ярости сжимал кулаки. Он с трудом сдерживал себя. Как же так? Чем они заслужили это? Чем они прогневали небеса? В голове графа было множество вопросов и ни одного ответа. Он молча стоял и смотрел, как лекарь и прислуга пытаются облегчить страдания любимой. Но это было невыносимо и он выбежал из покоев.