— Очень жёсткое заключение, — задумчиво молвил Рутилий Руф.
— Бросьте, Рутилий Руф. Всё лежит на поверхности, просто большинство старается делать вид, что в Риме всё лучше некуда.
— Сулла, позвольте, а что вы собственно тогда предлагаете? — спросил Гай Марий.
— Всё просто, Гай Марий. Я предлагаю «открыть глаза» и решить проблему.
— Но как?
— Для начала предоставить италикам равные с Римом права.
— Чего? Равные права⁈ Неслыханно! Ведь это римляне построили государство. Как они могут быть с нами наравне?
— Гай Марий, при всём уважении, вы мыслите слишком местечково. Зачем ограничивать Рим одним городом, пускай и мегаполисом. Пора сделать Рим империей!
— Что?
— Да, хватит копаться в песочнице. Один город никогда не выстоит против масштабных вызовов. Надо расширяться и сделать римлянами всех италиков.
— Вся Италия станет Римом? — недоумённо спрашивает Гай Марий.
— Именно Гай Марий. Вся Италия…Её жители говорят с нами на одном языке и думают, как мы. Так почему же не признать их римлянами. Этот шаг усилит нас в разы, и именно он спасёт перед приближающейся угрозой!
Гай Марий и Рутилий Руф шокировано молчали, а Сулла Корнеллий продолжал спокойно наслаждаться дорогим фалернским вином. Спустя пару минут Рутилий Руф говорит:
— А ведь это может сработать…
— Ты серьёзно, Рутилий? — задаёт вопрос Гай Марий.
— Совершенно серьёзно, Гай Марий.
— А главное, господа, та политическая группа, что успеет предложить и осуществить данную идею, сможет резко усилить свои позиции, — продолжил Сулла.
— Каким это образом? — удивился Гай Марий.
— Например, если мы создадим группу заинтересованных лиц, то сможем после продвижения этой идеи, ещё и стать у руля власти.
— На это так сразу не пойдут, — возражает Рутилий Руф.
— Сразу нет, но после начала войны с германцами и Югуртой другого выбора не станет. В противном случае Риму будет грозить смертельная опасность.
— Да почему, Сулла, вы уверены, что на нас нападут германцы? — вдруг спросил Гай Марий.
— Римское направление для них было бы естественным. Мы уже знаем, что им не хватает земли. Они по большей части скотоводы, численность их племён увеличилась в разы. Воевать с другими многочисленными дикими соседями весьма чревато, а вот с начавшим слабеть Римом было бы верным решением. Я слышал, что недавно у них собирались старейшины для выбора единого вождя.
— А что здесь такого?
— А то, что единого вождя эти племена выбирают перед началом крупномасштабной войны.
— Ладно, а что не так с Югуртой? — не унимался Гай Марий.
— Он знает, что Рим собирается его сместить…Недавний вызов в Сенат лишь усилил раздражение этого царя. С учётом воинственности нумидийца могу предположить, что он посчитает начало нашей войны с германцами удобным моментом для объявления полной независимости.
— Логично рассуждаете, Сулла. Скажите, а что конкретно предлагаете? Не думаю, чтобы вы стали делиться с нами такими мыслями просто так? — спросил Рутилий Руф.
— Весьма точный вывод. Я предлагаю вам объединиться, воспользоваться данной ситуацией и стать консулами.
— А вы, стало быть, сами не желаете им быть, — улыбнувшись, ответил Руф.
— Бросьте. Моя популярность в связи с выступлениями на Форуме и в Сенате, конечно, выросла, но я пока молод и никак не показал себя на государственном поприще. Поэтому прошу лишь не забыть меня и оказать поддержку при занятии важной должности.
— Тут есть о чём ещё подумать, Сулла Корнеллий, но в целом я согласен, — решился Рутилий Руф.
— Поддерживаю, не вижу других способов, как подвинуть этих Метеллов во власти, — добавил Гай Марий…
Глава 17
На лбу Юлии блестят капли пота. С началом каждой схватки она морщится от боли. Напряжение настолько сильно, что вена на шее, кажется, вот-вот лопнет от натуги. Женщина сидит на плетёном кресле с высокой спинкой, и её пальцы рук буквально впиваются в подлокотники. В Риме всегда рожали сидя и не применяли никаких стерильных материалов и анестезии…Громкие крики разносятся по всему дому. Рабы, слуги в тревожном ожидании…Хозяину нужен наследник, чтобы было кому передать имущество и дела…
Акушерка Верония сидит на корточках у разведённых ног хозяйки и подсказывает, как дышать. Помощница повитухи обнимает роженицу со спины и мягко надавливает на живот Юлии во время схваток. Волосы Веронии собраны на затылок, а сама она предельно сосредоточена.