маячившие в эти дни на горизонте. Снова из окон «Ривьеры» можно было любоваться прекрасным видом океана, даль которого была чиста. Страна возвращалась к мирному труду. А во Дворце спорта продолжались выступления советского цирка. Один из спектаклей посетил военный министр Кубы Рауль Кастро. Он пригласил артистов выступить перед бойцами Народной кубинской армии непосредственно на побережье. «Вот мы и на переднем крае»,— писал потом Попов.
Рокочут волны океанского прибоя, пронзительно кричат чайки, а перед небольшой пальмовой рощицей на площадке, посыпанной чистым морским песком, выступают наши артисты. Их окружают кубинские моряки в круглых шапочках, «милисианос» в боевой форме. Их орудия, окопы, огневые точки тут же рядом, и это особенно вдохновляет наших артистов. Демонстрируются все номера, даже воздушные. Для них бойцы накануне спектакля подвезли подъемный кран. На нем Полина Чернега и Степан Разумов показали свой впечатляющий воздушный полет. И им было особенно приятно слышать бурные аплодисменты кубинских летчиков.
Побывали артисты и в курортном местечке Родео. Здесь, на берегу океана, среди пальмовых рощ и тростниковых плантаций, провели они четыре дня. Ученики местной школы пришли познакомиться с Олегом Поповым и пообещали на следующий день дать концерт для советских артистов. Однако этому намерению не суждено было исполниться. В ту же ночь подло, из-за угла был убит учитель школы.
Весь ноябрь выступали москвичи в Гаване, и каждый день зал Дворца спорта был наполнен до отказа. Несколько представлений прошло совместно с кубинскими цирковыми артистами. Более полумиллиона зрителей побывало за этот месяц на спектаклях советского цирка. И все же это оказалось мало.
Первого декабря должны были окончиться гастроли, и артисты уже собирали свой реквизит. Но 29 ноября в газете «Революсьон» появилось сообщение: «В связи с восторженным приемом кубинским зрителем изумительных представлений советского цирка и по просьбе премьер-
министра Революционного правительства майора Фиделя Кастро начиная с 1 декабря будет дано еще 14 представлений этого чудесного циркового спектакля, для того чтобы все бойцы, находящиеся сейчас в окопах, могли посмотреть советских артистов». А внизу было приписано: «С 1 декабря кубинский народ сможет посещать советский цирк по удешевленным ценам: 60 сентаво галерка и 1 песо партер».
Попов был искренне рад продлению гастролей. Чудесные зрители по-прежнему переполняли цирк. Они радостно, по-детски выражали свой восторг, глядя на выступления невиданных ими животных — русских бурых медведей Филатова и дрессированную курицу Попова, которую клоун запускал под купол в миниатюрной ракете.
Встречи происходили и за стенами Дворца спорта.
Особенно горячий прием был оказан советским артистам в общественном клубе «Патрисио Лумумба» (бывший аристократический «Мирамар-яхтклуб»), где руководство Конференции трудящихся Кубы вручало советскому цирку красное знамя кубинских профсоюзов.
Подводя итоги гастролей московских артистов, критик газеты «Эль мундо» Вальдес Родригес писал: «Советский цирк показал у нас тридцать пять представлений, на пять больше, чем по контракту. Он трижды выступал в окопах перед нашими солдатами в критические дни октября и ноября. Олег Попов, Филатов со своими медведями и группа Довейко, пожалуй, наиболее горячо принимаются публикой, хотя и трудно отделить их успех от успеха других номеров. Мы надеемся увидеть цирк снова в январе 1964 года. Если это произойдет, то народ Кубы примет советских артистов с прежним энтузиазмом».
Гигант ТУ-114 перенес артистов через Атлантический океан в Дакар, а оттуда в Москву. Двадцать два часа на высоте восьми тысяч метров слушал артист Попов неумолчную песню моторов. Как всегда, он вкладывал в нее волнующие его слова. На этот раз это были горячие слова прощания в Гаване, слова огневых кубинских песен, маршей.
ВПЕРЕДИ — НОВЫЕ ВСТРЕЧИ
«Где сейчас Олег Попов?» — часто задают этот вопрос зрители. Еще месяц назад его видели в Москве, вчера закончил он гастроли во Львове, а сегодня... Сегодня он вместе с группой советских цирковых артистов сходит с самолета в Нью-Йорке. Накануне приезда советских артистов цирковой предприниматель Морис Чалфен сказал на прессконференции: «Я собираюсь показать американцам последнее, с чем они еще незнакомы, в области искусства Советского Союза».
Для американских цирковых деятелей наш цирк не был «котом в мешке». Советские артисты хорошо известны им по гастролям в Западной Европе и Южной Америке, по прошлогодним гастролям в Канаде. Антрепренеры «самой демократической» страны много лет с недоверием и высокомерием относились к успехам нового, во многом непонятного для них цирка. Упорное отношение к цирку, как к балагану, к дешевому яркому зрелищу мешало им поверить, что цирк может быть явлением большого искусства. Но бизнесмены вынуждены были считаться с мнением мирового зрителя и наконец познакомить американский Народ с советским цирком.
Театральная осень 1963 года была знаменательна для американцев тем, что во многих городах США проходил
своеобразный фестиваль советского искусства: выступали артисты советского балета, Московский цирк и театр под руководством С. Образцова, демонстрировались советские фильмы, экспонировались выставки картин. Теплый ветер дружбы смягчал суровые веяния холодной войны, и было вдвойне радостно видеть афиши Московского цирка в далекой Америке. На фоне реклам виски и кока-кола, на фоне бешено пляшущего неона ночных клубов вдруг появилось открытое лицо светловолосого русского парня с умной и лукавой улыбкой. «Oleg Popov» — учились произносить новое для них имя газеты. «Русские привезли звезду своего цирка. Обычно Москва озадачивала нас. Теперь она призвана нас развеселить...»
И вот в один из таких сентябрьских дней Олег Попов вышел на арену Филадельфийского цирка с маленькой курчавой собачкой в руках. Радостно и искренне реагировала публика на игру Попова. Снова наградой ему были горячие аплодисменты.
После первых же представлений успех советского цирка стал общеамериканским явлением сезона 1963,64 года. Попова атаковали газетные корреспонденты.
— Сознайтесь,—обратился к артисту один из них,— вы так смешите только за рубежом.
— И в Москве тоже,— заявил Попов.
— Разве русские способны так смеяться?
Олег весело рассмеялся. Его смех явился лучшим ответом на нелепый вопрос.
Так на арене и за кулисами разрушал Попов предрассудки, предвзятое мнение о советских людях, еще сохраняющееся у многих за рубежом. Разносторонность интересов, строгий вкус, врожденную талантливость отмечали американские зрители в игре циркового артиста и бурно выражали радость по поводу своего нового открытия Страны Советов.
Если представить себе одновременно смех сорока миллионов зрителей, который вызвал за рубежом Олег Попов, то, наверное, это было бы стихийное бедствие—землетрясение или ураган. Но никому не страшна такая «стихия», ибо в ней воплощена добрая сила искусства. В буднях творчества копит ее артист. Встречи с ним в рабочей обстановке всегда интересны.
— Олег Константинович, вас спрашивают!
За дверями артистической смолкает шум механического сверла и высовывается голова Попова.
Мы рассматриваем какие-то металлические трубки, муфты, смутно напоминающие водопровод.
— Что это, Олег?
— Новая реприза.
Но в этих будничных деталях мы при всем старании не видим ничего смешного.
— Могу объяснить: вот это будет зонтик. Обыкновенный, дождевой. Внутри него трубка. По ней я под давлением вот этой груши подаю воду. Она бьет фонтаном над зонтом.