Щит и меч
Через очень небольшое время я встретил Андрона Сергеевича Кончаловского, которого я тоже знал по ВГИКу. И тут я уже пристал к Андрону Сергеевичу: «Андрон, а как это так пять серий Басов снимает?» Он говорит: «А чего тебя удивляет? Очень просто. У тебя какая единица измерений съемочная?» Я говорю: «Андрон, как какая? Как у всех — кадр». Он говорит: «Э-э-э, кадр… А у Володи — кассета». Я говорю: «Как кассета?» Он говорит: «Вот в кассету влезает триста метров — он снимает триста метров сразу. А снимает сто пятьдесят… можно пять, можно восемь, можно шестнадцать, можно двадцать шесть…» Это было для меня совершенно чудесное откровение!
И я опять потом встретил Колю. Спрашиваю: «Коль, а что же он в пяти сериях главную роль играет? Как он текст учит?» Он говорит: «Да он молодой, память хорошая, запоминает. Про него говорят, что он запоминающий».
Вот так я первый раз увидел Олега Ивановича Янковского, который на меня не обратил никакого внимания. Вообще, он часто производил впечатление, что его кроме сосисок ничего не интересует. Причем «сосиска» могла меняться, это мог быть борщ или что-то другое. У него было чем заниматься — он очень концентрировался и как бы вступал с этим предметом в душевный контакт. Даже с сосиской! И когда вокруг запели «С чего начинается Родина…», он не отреагировал, не вступил в конфликт, не сказал, что не хорошо дурака валять по поводу трогательной патриотической песни композитора Баснера. Нет-нет, ничего этого не было. А почему я про это помню, потому что в толпе незнакомых людей для меня на «Мосфильме» образовалась некая первоначальная компания знакомых: Коля Губенко, Слава Любшин и Олег с сосиской. Такая у меня была ориентированность через мосфильмовский творческий буфет.
И потом я уже Олега увидел в картине, которая произвела на меня огромное впечатление. Есть всегда так называемые престижные картины, о которых весь «Мосфильм» говорил шепотом на полувздохах. Например, Тарковский снимает «Андрея Рублева» с Юсовым! Висели какие-то большие фотографии. Все ходили их рассматривали. То есть Тарковский был уже колоссальной легендой. Юсов был легендой. Андрон Кончаловский — легенда. А это была не легендарная картина, а совсем как бы бросовая. Снял ее чудесный режиссер Женя Карелов. Называлась она «Служили два товарища». И вот там они играли, Олег играл с Роланом Быковым. Олег играл совершенно невыдающегося, служивого кинематографиста. И он там все время крутил ручку, и также было ощущение, что он ничем не интересуется. Ни гражданской войной, ни немыслимым темпераментом своего безумного товарища, которого играл талантливо Ролан Быков. А Олег играл так же, как ел в буфете сосиску, ничем не привлекательно, можно даже сказать, серо играл.
Служили два товарища
А с ним рядом в этой же картине существовала немыслимо какая актерская величина — Володя Высоцкий. Он мог нравиться, не нравиться, но когда Володя начинал хриплым голосом что-то в кадре говорить, то тут даже и сам Ролан Быков, так сказать, приобретал слегка оттенок не столь яркий, каким он был. А Олег ну прямо как серая мышь! Крутил и крутил ручку. Но главное, что когда заканчивалась картина, вдруг появлялось ощущение, что Олег со своей ручкой и был самым главным! Вокруг все кричали, орали, коней топили, сражались, затворы открывали, палили. А он крутил и крутил ручку. Отчего-то было ощущение, что он в этой истории главный.