Он предвкушал свою победу, позволив себе на миг отойти от планов и схем и начать отрисовывать в уме каждую деталь своего триумфа. Петир обещал себе, что поимеет всех этих заносчивых лордов, предварительно заставив их играть в свою игру и по своим правилам. И сегодня он вновь исполняет данное себе слово.
Они остановились. Петир, отодвинув штору, взглянул на улицу сквозь ячеистую, словно пчелиные соты, перегородку, убедившись, что они прибыли к месту назначения. «Русалка» теперь уже не просто таверна, а полноценный постоялый двор, и после ремонта с расширением она очень выгодно выглядит на фоне своих товарок. Широкий подъезд, отбелённые стены, почтительные слуги и искусная вывеска — всё свидетельствовало о богатстве и успешности хозяев сего заведения.
К моменту их прибытия солнце уже окончательно скрылось за горизонт, но «Русалка» вполне сносно была освещена многочисленными фонарями, что позволяли не опасаться споткнуться в потёмках. Мигом появившиеся слуги быстро перехватили поводы у коней, заискивающе выпрашивая указаний по поводу животных. Брюн между тем угрожающе шикнул на слуг, помог Бейлишу выбраться из экипажа и, вновь перехватив книги, двинулся вслед за ним к главному входу вместе с остальной охраной.
Внутри оказалось на удивление немноголюдно для приобретшего заметную популярность заведения — свет в основном зале был приглушён, и только пара столов была занята небольшими молча жующими компаниями.
— Милорды, — к ним подошёл молодой слуга в чистой одежде и глубоко поклонился, — Вас уже ждут! Позвольте сопроводить.
Бейлиш, молча кивнув, двинулся следом за слугой, теряя всякий интерес к окружающим и вновь погружаясь в свои мысли и грёзы. Их повели извилистым коридором вглубь здания, мимо кухни и подсобных помещений, явно ведя гостей в скрытую комнату для переговоров. Умно́ было обзавестись такой. Путь был недолог, и завершился он в довольно широком коридоре у обитой железом двери, около которой стояло два охранника в броне и походных плащах, капюшоны которых были надвинуты практически на глаза. Сердце Петира царапнула настороженность. Эти двое не выглядели как обычные, характерные для таких мест вышибалы. Об этом в первую очередь могли свидетельствовать, как минимум, превосходные латы.
— Дальше может пройти только Бейлиш. — Глубоким и хорошо поставленным голосом заговорил один из охранников.
— «Лорд Бейлиш»! — Недовольно осклабился Брюн, зарычав будто медведь. — И ему решать, кто и куда…
— Ваша преданность похвальна, но не стоит так изгаляться, мессир, — из темноты за спинами прибывших послышался новый голос, уже весьма знакомый чуткому слуху Мизинца, — ведь, полагаю, лорд Бейлиш не видит в нашей просьбе ничего предосудительного.
Под свет фонарей вышел молодой юноша среднего роста с каштановыми волосами до плеч и серыми, словно неспокойное море, глазами. Одет он был в простой дублет и бриджи, и только два предмета ярко выделяли его из простонародной массы — абордажный тесак в ножнах на поясе и примечательная фибула, скрепляющая простой шерстяной плащ на уровне горла. Серебряная луковица.
«Сиворт!» — возбуждённо вспыхнула мысль в голове у Петира. И не просто один из щенков краболова, а личный оруженосец Ренли Баратеона. «Марик Сиворт» — тут же вспомнил он его имя. Средний сын Давоса и один из самых опасных, по мнению самого Петира. Мизинец очень долго следил за юношей и быстро осознал, что никакой он не оруженосец, а щенок волкодава, вечно рыскающий, словно его натаскивают на будущую добычу, по неизвестным заданиям своего патрона по утлым и вонючим улочкам Блошиного Конца и прочих трущоб столицы. Какие именно дела ведет Баратеон через своего «оруженосца» Бейлишу так и не удалось до конца выяснить… разве что стало известно о его контактах с воровскими гильдиями и некими «уважаемыми людьми» города. Но на этом и всё. Возможно, Ренли как-то связан или влияет на подпольную борьбу между воровскими гильдиями, что обострилась в последнее время, а может и нет. К сожалению, у Бейлиша не так много достоверных информаторов в этой грязной клоаке, поскольку те имеют раздражающую привычку помирать как мухи. Однако достоверно известно, что если где-то промышляет Сиворт, то там непременно будет и Баратеон.
Баратеон.