– Понятно. А когда, допустим, сломают маленькое деревце?
– Ну,… обидно немного за него, – неуверенно ответила она. – Жалость, наверно.
– Это лучше, – кивнула Борна. – А теперь закрой глаза и сосредоточься на дереве. Представь себя на его месте, как острые когти оставили на твоем теле раны, какую боль и неудобства они приносят. Открой свое сердце. Ты должна пожалеть его, сильно захотеть помочь облегчить страдания.
Леся попыталась сделать это. Она с закрытыми глазами представила дерево с подранной корой и его боль, а потом эти же раны на своей коже. По телу прошлись мурашки от этой картины и вмиг захотелось прикрыть пострадавшее место рукой, подуть на рану, смазать всеми возможными мазями и настоями, а потом баюкать и ждать облегчения. Неожиданно она ощутила как кора под ее ладонью потеплела.
– Ну, что?
Борна терпеливо стояла рядом и пила воду со льдом из любимой розовой чашки в горошек. Леся убрала руку с дерева и посмотрела на раскрытую ладонь. Женщина протянула ей вторую чашку, и Леся заметила, что от усердия у нее в горле пересохло.
– Ну что? – повторила вопрос Борна.
– А что должно было быть? – спросила девушка.
– Это ты мне скажи.
– Ну… – неуверенно потянула Леся и вновь посмотрела на руку. – Жарко стало в ладони.
Борна обрадовано хлопнула в ладоши.
– Молодец! Знала, что в тебе это есть. Значит этот этап ты уже прошла и лес тебя чувствует. Теперь дальше.
Борна задумчиво сдвинула брови и стала прохаживаться по прямой, рассуждая в голос.
– Теперь нужно узнать про твои отношения со зверьем. Для этого нужен подопечный, лучше всего близкий. Тогда тебе легче будет сосредоточиться.
Она остановилась.
– Леся, где твои совята?
– Не знаю, – пожала девушка плечами гадая, что та задумала. – Спят, наверно.
– Понятно.
Борна встала ровно и закрыла глаза. Прошло пару минут, прежде чем она открыла их вновь.
– Так. Одно мы узнали, ты умеешь любить и чувствовать.
– Это и так было понятно, – сказала Леся.
– Нет. Существует одно чувство, которое можно легко спутать с любовью, – это привязанность. В этом случае ты нуждаешься в ком-то, не можешь, казалось бы, и прожить без него, но потеряв, сердце не будет болеть. Так ты очень боишься потерять его, но, долго не будешь переживать. А вот любовь оставляет след на всю жизнь. К Дому ты пока только привязана, но и любишь немного. Сейчас мне нужен кто-то, кто больше всего в этом мире к тебе близок.
– Ты имеешь в виду совят? – спросила Леся, понимая задумку Борны. – Не думаю, что они больше всего подходят.
– Это почему же? Они твои друзья и, не знаю как ты, но они считают тебя своей матерью.
– Да, они друзья, – задумчиво подтвердила Леся, вспоминая свою пропавшую Фею. – Ну, ладно, ты права, они ближе всех в Доме, после тебя и дедушки.
– Отлично. Скоро один из совят прилетит, кстати.
Над головой у них зашуршали крылья, и рядом на низкую ветку примостилась крупная бурая сова. Леся подставила руку, и та перелетела на нее, больно сжав когтями.
– Так, Леся, – хлопнула в ладоши Борна. – К этой птице у тебя сильней всего открыто сердце, и тебе легче будет сосредоточиться. Начинать нужно, как всегда, с простейшего. Закрой глаза.
Леся послушно зажмурилась. Ее сердце, как ни странно, забилось быстрее.
– Не напрягайся, не старайся что-то делать. Выбрось из головы все, что не относится к этой сове. Не внушай себе ничего, просто расслабься.
Девушка расслабилась, а сердцебиение удвоилось. Все свои мысли она сосредоточила на сове.
– Загляни к себе в сердце. Вспомни, как маленькие совята жались к тебе, когда ты их нашла. Как преданно они смотрели на тебя, когда ты их учила летать. Как радовались, когда ты их кормила. А помнишь, как выросший совенок принес тебе ветку сосны с шишкой? Она знала, что тебе понравится. Она хотел сделать тебе приятное. Помнишь, как вылупились ее первые птенцы? Она на радостях кружила над тобой, пока ты ласкала ее дитя.