Ожидая моего возвращения, Флегонт Мокиевич ознакомился со списками всего и всех доставленного и приехавших и успел пообщаться с Матвеем. Поэтому о текущих делах разговора не было, только он со смехом рассказал, что почти все камчатские купцы намереваются покинуть край и даже пытались подать жалобу в Петербург, но охотский кправляющий не посоветовал им это делать.
Все дело было в том, что на Камчатке как-то сама собой установилась торговая монополия Начальника Камчатки. Располагая достаточными запасами всего необходимого, он установил откровенно смешные цены почти на всё, а некоторые, например казаки и моряки наших пароходов из местных, были зачислены им на княжеское довольствие и почти все получали бесплатно, естественно в разумных пределах.
На местах Флегонт Мокиевич посадил своих торговых представителей-заготовителей. Они кого обеспечивали всем необходимым бесплатно, кому продавали по нашим смешным ценам, а у кого покупали те же меха, которые местные например должны отдавать в качестве ясака. На это дело были одни цены, тоже достаточно смешные, а вот то, что сверху покупалось по, как говорится, рыночным ценам. Некоторые купцы правда оказались не дураки и после недолгих размышлений пошли служить Начальнику Камчатки.
Мне такая торговая политика приносила естественно убытки, но сейчас самое важное завоевать доверие и поддержку местного населения, потому что на нашей мягкой постельке спать может быть немного жестковато.
Всяким чукчам например продажа горячительного была запрещена. Староверы с молчаливого согласия Начальника, распространили многие положения своего уклада жизни практически на всех. Например, гулящих строго наказывали, и не только дам, но и кавалеров и неверных мужей, пользующихся их услугами. Правда право на это имел только Флегонт Мокиевич.
Поначалу были недовольные и возможно даже попытки жаловаться, но морской почтой отправить её было невозможно, так как почту было разрешено отправлять только на наших судах.
Если отправление было через Охотск, то местный управляющий присылал её обратно с резолюцией «не велено». Восточно-сибирский генерал-губернатор запретил ему принимать подобную корреспонденцию. Да и смешно это выглядело, такой такой-то жалуется на то, что ему выписали десяток плетей или посадили на гауптвахту за пользование услугами какой-нибудь гулящей бабёнки, которая за это кстати тоже наказана. Особую пикантность ситуации придавало то, что наказание можно было получить по голой заднице и всенародно.
Первым следствием этих драконовским мер борьбы за нравственность было резкое уменьшение случаев свежего сифилиса после проведенного в директивном порядке всеобщего осмотра населения. Все выявленные больные были изолированы и принудительно начали лечиться.
У меня честно сказать какого-то устоявшегося мнения на правильности подобной политики не было.
С одной стороны всё правильно, да и результат налицо, впервые заболеваемость нехорошими болезнями снизилась и резко на убыль пошел алкоголизм среди коренного населения.
Но с другой стороны, в моей первой жизни людям несколько десятилетий вколачивали в мозги мысль — нельзя действовать запретительными мерами, только гладить по шёрстке и предлагать морковку, причем большую и очень сладкую.
Но подумав, я решил: а куда они денутся с подводной лодки? Да и все козыри у меня в руках.
Поэтому ничего из этого я обсуждать не стал. Коротко проинформировав Флегнонта Мокиевича о грядущем перерыве в снабжении через два три океана и получив его заверения, что он полностью готов к этому, я внимательно оглядел своих товарищей расположившихся уютной и теплой гостиной губернаторского дома. Камчатка это не губерния, но называть резиденцию правителя, управляюшего или начальника проше всего и привычнее губернаторским домом, тем более что почти везде в наших краях это еще и дом в буквальном смысле. Везде первое лицо здесь еще и живет.
Наш гавайский гость вполне освоился в новой среде и успешно осваивал язык и наши обычаи. Отношение к нему у всех было дружеское и никто не понимал зачем светлейший взял его с собой. Какой — либо подляночки я от него не ждал, но охрану не снял и наши люди аккуратненько за ним везде присматривали.
Адмирала я первым познакомил со своим планом и он большую часть своего времени проводил общаясь с нашим гостем, который скорее всего решил, что адмирал будет играть какую-то роль в предстоящей операции взятия Гавайев и охотно и подробно отвечал на все вопросы.
Мал клоп, да вонюч. Простой обыватель не сразу на карте найдет эти острова, а уж тем более скажет про них что-либо вразумительное. По большому счету в Европе и Америке только китобои о них и знают. Но их значение было огромнейшее и у меня еще оставались сомнения в целесообразности прыжка в этот геополитический водоворот. Это по большому счету почти прямой конфликт со Штатами, да и товарищам в Туманного Альбиона это может очень не понравится.