Но эта мера скорее всего даже излишняя. Ни какой возможности добраться туда минуя нас, у «диких» старателей нет. Поэтому их наплыва и связанных с этим проблем опасаться не стоит.
Но главным для меня были известия и планы крестного.
Прошлой осенью Сергей Федорович еще раз сходил в устье Амура и прислал отчет в котором однозначно утверждал, что устье Амура судоходно, а Сахалин остров. Зиму он решил провести в тех краях.
Зимовал Серней Федорович со своими людьми в заливе Де-Кастри. Сложа руки они не сидели, а обживались на своей зимовке и проводили исследования.
Крестный лично обследовал все низовье Амура и составил подробную карту. Северо-восточнее залива Де-Кастри было обнаружено большое озеро, которое местные аборигены называют Кизи. От моря озеро отделяет узкая полоска земли шириной верст восемь.
С востока на запад озеро тянется верст на сорок пять и в своей северо-восточной части, где в озеро плавно переходит в амурскую протоку, есть идеальное место для порта.
Весной, как только позволила ледовая обстановка крестный ушел в Петропавловск, оставив десять человек на основанном посту Де-Кастри и пятнадцать человек на Мариинском на озере Кизи. Пост так был назван с честь иконы Богородицы Спасительница утопающих. В день её празднования экспедиция вышла к этому месту.
Еще один пост был основан немного выше по Амуру где он небольшом расстоянии распадается на отдельные рукава, которые потом опять сливаются в одно могучее русло.
По какой-то непостижимой для меня причине этот пост назвали Софийским.
По прибытию на Камчатку крестный сразу же отрядил посланцев в Якутск через Охотск., а сам быстро пополнив запасы, опять направился на Амур.
Он планирует этим летом закончить исследования устья и нижнего течения Амура, северного побережья Сахалина, продвинуться южнее Де-Кастри и поискать там другие удобные бухты, желательно незамерзающие.
В устье Амура должен появиться еще один пост — Николаевский, а при удачном раскладе начать строительство трех городов: Мариинска, Николаева на Амуре и Де-Кастри.
Предстоящую зиму крестный планирует провести опять на Амуре, а весной начать ждать нашего сплава.
Ни каких китайцев кстати крестный в тех местах не встретил.
В великолепном состоянии духа через пару часов я отправился на прием к генерал-губернатору Броневскому.
Сорокавосьмилетний генерал своей отставкой расстроен не был, а наоборот откровенно радовался.
Еще бы не радоваться. Сын тульского помещика средней руки бывшего всего лишь отставным гвардейским прапорщиком, много лет назад окончивший глубоко провинциальный Гродненский кадетский корпус и прослужил больше тридцати лет на Кавказе и в Сибири. В столице империи Броневский никогда не был.
И вот теперь Государь оценил его беспорочную службу и он едет в Петербург генерал-лейтенантом и сенатором.
Поэтому у Семена Богдановича чемоданное настроение. Он, рассыпавшись в любезностях, протянул мне императорские рескрипты, а сам занялся чаепитием.
Чай надо сказать у него замечательный. Иркутские и кяхтинские купцы поставляют генерал-губернатору естественно самые лучшие чаи и от одного запаха уже текут слюни.
Какие-либо серьезные разговоры отставленный генерал-губернатор вести явно не намерен, он с большей охотой начал мне рассказывать о замечательных сортах чая, которые поставляются к его столу.
У меня собственно говоря тоже нет желания обсуждать с ним что либо, кроме одного.
В свете грядущих перемен понятно что реальной властью будут обладать назначенные мною люди. И для этого есть одна небольшая, но весомейшая причина. Новому генерал-губернатору Государь может резко ограничить финансирование и дензнаков будет выделять столь мало, что этого с трудом будет хватать на его содержание. А на все остальное деньги могут появится только при моей доброй воле.
И это случится произойдет не с нового года, и не через месяц или например неделю. Это произошло уже сегодня в тот момент когда императорский рескрипт оказался в руках у генерала Броневского.
Император приказал провести ревизию и запретил тратить даже копеечку до приезда генерала Антонова. А ревизию поручено провести силами нашей компании.
Закончив чаепитие генерал решился начать естественно неприятный для него разговор.
— Скажите, князь, вы уже определились с кандидатурой вашего, — он сделал небольшую паузу подбирая нужное слово, — наместника? Вы же не будите сидеть в Иркутске и наверняка горите желанием отправится в Забайкалье.