— Также он признал, что однозначно река Тугур является русской, — голос Кирилла вернул меня обратно, — а дальше к Амуру она не разграничена.
Кирилл для лучшего понимания показал сказанное на карте
— Еще он признал, что в 250-ти верстах от места поворота Амура на север находится последний маньчжурский караул и поэтому согласен тоже на двадцать лет сдать в аренду нижнее течение и устье Амура, — у меня всё похолодело внутри, вот это, именно это самое важное для нас.
Воевать с огромным цинским Китаем мне совершенно не хотелось. И не потому, что я сомневался в исходе противостояния с этим колоссом на глининых ногах, которым уже являлась Поднебесная.
Воевать не желательно по другой причине. Это сразу же привлечет не нужное внимание к нашим делам той же Великобритании и если она вдруг пожелает наложить лапу на тоже Приморья, помешать я этому сейчас ну никак не смогу.
— Конкретно, какая территория передается нам в аренду? — нетерпеливо спросил Иван.
— Вот здесь, В устье Тугура когда-то был русский острог, — карандаш встал в названной точке и тут же пошел к Амуру. — Южнее начинаются какие-то хребты, они идут почти строго на юг. Вдоль них граница аренды идет до двух каких-то больших озер в тайге севернее Амура и выходит к маньчжурскому посту. Затем по Амуру почти до Софийского поста и сразу к морю. Там есть какая-то гора, она считается святой у местных аборигенов. Так вот граница идет южнее горы и выходит у поста Де-Кастри к морю. Бухта вся наша.
Кирилл очертил приличную территорию, но что-то мне подсказывало, что на этом дело не остановится.
— Еще мы будем иметь право на якорную стоянку в бухте южнее верст двести пятьдесят напротив Сахалина и в бухте с китайским названием Хайшэньвай, на русский это переводится как «Бухта трепангов», — удивительно но что такое трепанги все присутствующие знают.
Иван Васильевич с трепангами познакомился на Курилах, а в Кяхте это деликатес, который иногда китайцами привозится сюда в сушеном виде и добавляется в салаты.
Вообще-то интересно, сначала категорическое «нет» по вопросу Приморья, а потом «да» по самым главным бухтам.
Бухта с китайским названием Хайшэньвай это бухта Золотой Рог. Европейцы её не знают по одной простой причине. Япония еще закрытая страна и соваться сюда европейцы и американцы пока побаиваются. Военным флотам серьёзных дядей пока не до этого, а у всяких китобоев и прочих безумцев и авантюристов интереса эти места не вызывают. И возможно что честь открытия для европейцев выпадет на долю русских моряков, а отнюдь не французов.
Бухта южнее верст двести пятьдесят от Де-Кастри это точно Императорская Гавань, ставшая потом Советской. Отличное место например для военной базы несмотря на достаточно суровый климат.
— И последнее, мы будем иметь право поставить два острога на левом берегу Амура в устьях Зеи и Уссури, на его левом берегу, — Кирилл показал на карте места будущих Благовещенска и Хабаровска.
Эти города будут носить эти же имена и в моей нынешней истории, несмотря даже на то, что Ерофей Хабаров жук был еще тот.
Иван хотел что-то сказать, но я его остановил.
— Хорошо, а условия аренды?
— Арендатором будет исключительно Российская Американская компания. Никакой Российской империи. Компания должна даже своё законодательство иметь на этой территории. В нижнем течении Амура иметь только четыре существующих поста. Через двадцать пять лет всё это должно быть возвращено Китаю и население должно остаться, кроме служащих компании. Господин Го считает, что этого времени достаточно для выполнения задач, стоящих перед светлейшим князем на Дальнем Востоке и в Америке. Кроме этого все эти годы не препятствовать китайцам селиться на левом берегу Амура рядом с русскими, — это конечно крутые хотелки. Осталось узнать, а сколько дензнаков хочет получить господин Го.
Кирилл сделал эффектную паузу и закончил.
— Ежегодный платеж миллион фунтов стерлингов золотом.
В кабинете, где мы заседали повисла тишина, все похоже были ошарашены условиями аренды.
Первым дар речи вернулся к Петру Кирилловичу.
— Разрешите, ваша светлость, теперь мне слово молвить.
— Слушаем вас, Петр Кириллович, — я почему-то уверен, бывший российский таможенник скажет сейчас что-то очень дельное.
— У меня остались большие связи на той стороне и не только среди маньчжуров и китайцев. Там уже достаточно осело много европейцев. Есть потомки албазинских казаков, они входят в императорскую гвардию. Публика конечно еще та, но среди них есть достойные люди. Их число изредка пополнялось другими русскими людьми, оказавшимися в Китае. Есть и европейцы, португальцы в Макао и всякая публика в Кантоне. Кое кто из них появлялся и тут, думаю в том числе и со шпионскими миссиями, — сын от отца не далеко ушел, старший Аксенов тоже начал с подробного освящения вопроса.