Почтовую станцию придется значительно расширить, так как теперь здесь будут останавливаться сотни людей из-за проверок жандармов. Кроме того, необходимо будет создать и для них самих человеческие условия для жизни.
Как я буду собирать эту подать, государя не волновало. Поэтому я, естественно, освободил от неё казаков и установил им денежное довольствие, но только для тех, кто на службе.
Замечательно обстоят дела в Черемхово. До конца года железная дорога дойдет до Иркутска, и перед Рождеством там откроется регулярное движение. Одновременно началась укладка полотна в сторону Бирюсы. К весне должно быть завершено основное строительство комбината, и наконец начнется массовое производство станков и паровых машин.
Массовое, конечно, условно. Паровые машины, например, будут производиться не по одной в месяц, а регулярно: сначала одна в неделю, затем две и так далее. По крайней мере, до конца будущего года все наши срочные потребности в них будут закрыты.
Очень приятным и радостным было известие о том, что весной у нас будет второй пароход. Его уже спустили на воду, и он активно плавает по Ангаре и Байкалу. Зимой его разберут и доставят в Сретенск.
Последним приятным известием из Иркутска стало небольшое дополнение от Ивана Алексеевича. Месяц после рождения ребенка он провел в Иркутске, а когда доктора твердо заявили, что с дитём все в порядке и никакой опасности нет, сразу же вернулся к работе.
Сейчас он полностью занят строительством дорог от Култука на восток, в Забайкалье. Василий надеется, что брат возьмет на себя всё строительство до Читы. Главная задача — за зиму пройти маршрут Верхнеудинск — Петровский Завод — река Хилок — Чита. Попутно нужно окончательно разобраться с железоделательным заводом в Петровском и обеспечить доставку в Сретенск нового разобранного парохода.
Ксенофонт Пантелеевич тоже порадовал меня. Он со своими людьми успешно продвинулся по Амуру и начал обживаться на его берегах. Из-за опасения катастрофических наводнений станицу заложили почти в версте от реки, за линией длинных и узких озер.
Земли между озерами и Амуром, скорее всего, можно будет использовать для пашни. Но перспективы ведения хозяйства в заложенной казачьей станице станут ясны только через несколько лет.
Как и планировалось, самые отчаянные охотники ушли к устью Амазара. Только их оказалось не двадцать, а тридцать человек, включая девятку освобожденных декабристов.
Среди них был и Харлампий Иванов, шилкинский отшельник, народный «мститель», сжегший нашего соседа-помещика, насиловавшего своих крепостных.
Я с ним, естественно, побеседовал и поверил ему, что он будет верно служить и больше никогда не пойдет на преступление.
Почти на всем протяжении от Покровского до устья Амазара левый, русский берег Амура скалистый и местами очень обрывистый. Только в одном месте, в пяти верстах от устья Амазара, очень крутая прибрежная скала отходит от реки на сто саженей, оставляя на берегу песчаную и мокрую низменность длиной в пару верст.
Так примерно это место описали Василию разведчики, ходившие сюда прошедшим летом. Оно, по их мнению, гиблое и для постоянного проживания совершенно не годное.
Сейчас, конечно, под снегом не видно ни песка, ни мокроты, но место от этого не стало приятнее.
Выбора у есаула Телешова, к сожалению, нет. И он решил начать строить здесь сторожевой пост, который понадобится весной, когда мы пойдем вниз по Амуру.
Чтобы избежать опасностей, связанных с разливами Амура, два больших дома поста решили строить с высокими подклетами на единственном возвышенном месте прибрежной низменности.
Когда мы в последний раз обсуждали проблему разливов Амура, я вспомнил, что когда-то читал о самом высоком подъеме воды в верховьях в 1872 году. Около Албазина вода тогда стояла на 16 метров выше среднего уровня, а у Хабаровска — на семь с половиной метров.
Поэтому гидрометрические посты на Амуре нужно будет создавать сразу же, как только мы начнем движение по нему. И при первой же возможности, строить гидротехнические защитные сооружения. Хотя это перспектива далекого будущего, думать об этом нужно уже сейчас.
Но больше всего меня порадовали новости с восточносибирских каторг. Вопрос был решен радикально. Несколько месяцев назад, когда идея о будущих преобразованиях еще только витала в воздухе, Ян Карлович предложил хитрый ход.
Каторжанам, ссыльным и всем, связанным с ними, выдвинули условие: если они хотят решить вопрос по-хорошему, то никаких резких движений. Все продолжают заниматься своим делом, а специально назначенные люди в это время решают текущие вопросы.