– Хорошо. – Повторил он ранее сказанное, не обращая внимание на всплеск праведных мыслей врага. Самое то, чтобы Ален объявил помилование. Не дождётся.
И он не задумался об обратном ни на минуту. Ни когда без проблем довёл Ролана до комнаты. Ни когда тот вошёл туда.
Он не задумался даже тогда, когда его враг в отчаянии крикнул «Прошу», говоря явно не о сохранении своей жизни.
Ален знал, что всё это ложь. Теперь он знал, что был победителем с самого начала. И ничто не могло омрачить эти мысли. Даже смерть одного из членов совета в шаге от него.
Эпилог
Ален стоял на вершине горы и смотрел на закат. В руках он держал чёрный аппарат, что был создан ещё на Земле. На той планете, в сторону которой он сейчас смотрит.
Ещё одна маленькая точка среди миллиарда других.
Неужели так есть живые люди, вопреки всем желаниям бывших властителей этого мира?
Если так, то кто они? Создали ли они настоящий рай? И вообще, возможно было бы его создать?
Нет. Всё же рай был создан. Ален надеялся, что только здесь.
Но всё же чувства переполняли его. Он смотрел на ночное небо и томно дышал. Тьма оплела юнца, будто и не было никогда солнца, что показывало белую душу этого мира. Такую приторную, что и не хочется больше с ней связываться.
Победили ли люди на Земле пороки, как мы, или научились ими управлять?
Что стали с их культурой? Появился ли новый Бетховен, Шекспир или Дали?
Кто они – эти люди?
Кто?
Ролан искренне просил не связываться с ними. Ален даже ответил, что не будет это делать, ведь его соперник так страстно этого желал. Тем более, это были последние слова Ролана, и ему надо было ответить так, чтобы он успокоился.
Лиза показала Алену, кто он есть на самом деле. Тот, кому доверяют, в кого верят.
Ходори верил в него. Пытался показать, как не делать ошибки, пускай иногда и слишком жёстко.
А Фред разделял его любовь к Земле. Порой он показывал ему то, до чего не мог додуматься и сам Ален. Да, Фред был тем, кто сломал юнца. Тем, кто был подстилкой Ролана, но он же и показал ему истинную картину земного мира.
Может ли он их подвести?
Ролан ошибался. Он умер, слепо веря в собственную ложь. Заблудившись в тех убеждениях, которые сам же для себя построил.
А теперь пришла пора открыть правду. Ролан её не увидит. Разумеется. Но увидят все остальные.
Пришла пока открыть им глаза.
Ален опустил взгляд вниз, оставив созерцание небесной глади. Слишком парадоксальные мысли начинали проникать в его мозг.
Что, если Земля это легенда для всех? Хорошенечко продуманная сказка для нашего мира, чтобы показать, что они в раю. Всё же познаётся в сравнении, так?
Мысли, одна за одной, пролетали в сознании Алена. Он даже не успевал их осмыслить.
Ладно, допустим, Земля существовала. Но вдруг люди на Земле и правда не выжили, а эта бумажка связистов была просто неудачной шуткой? Они же не связывались с нами уже долгие годы.
А вдруг?.. Вдруг?..
Ален устал от собственных сомнений. Он нажал на чёрную кнопку, поднёс аппарат ко рту и начал.
– Земля, приём. Приём. – Начал он говорить как в старых фильмах. Голос немного дрожал. Было слишком волнительно. Ален знал, что этот сигнал идёт на базу, через которую он передаётся на единственный оставшийся спутник, который посылает сигнал на спутники Земли. С ума сойти, подожди они ещё, и того бы спутника не осталось.
Он подгадал время, когда Земля наиболее близка была к Марсу. Ждать пришлось не долго, но всё то время он жил в предвкушении этой ночи и этого момента.
– Земля, приём, приём, говорит Марс.
Молчание. Минута. Две. Десять. Он всё взывал и взывал к другой планете. К прошлому человечества. Что, если оно и правда не такое светлое и разрушит культуру Марса, как и говорил Ролан? А стоит ли культура Марса того, что бы не быть разрушенной?
Только потом Ален начал понимать, что их разделяют миллионы километров, и что сигнал будет идти какое-то время. Нужно было подождать.
Тридцать минут. Час. Два.
Всё это время он говорил в рацию всякую белиберду. Говорил, как ему нравится культура прошлого. Земная культура.