Большое спасибо, говорит Айк, надеюсь, что выполню всё, чего от меня ждёт Сэм, как в беге, так и в супружестве.
Большое спасибо, говорит Джил, сдержанно, даже чуть стесняясь, выступать я не умею.
Но второй план от неё, конечно, не укрылся, она поняла, что происходит, хотя и не могла найти нужных слов. Она всё улавливала нутром, слова ей давались труднее. Ей всё сказал и тон Сэма и взгляд его глаз. Она смотрела не него спокойно, вопросительно и отчуждённо, словно получила предупреждение и теперь решала, как ей быть. Женский принцип. Она была исключительной девушкой, непохожей на большинство легкоатлеток, хихикающих, безвкусных девиц с городских окраин, со всеми их глупыми высказываниями насчёт «агрессивности» и «соперничества». Думаю, Сэм недооценивал её.
«Когда бегун женится на бегунье, кто занимается домашним хозяйством?
Айк Лоу, лучший британский милевик, и его жена, спринтер Джил, нашли демократическое решение. «Домашнюю работу мы делим пополам», — ответила прелестная двадцатидвухлетняя брюнетка, учительница Джил — Джил Дейли до замужества. — Мы разработали систему. Айк на хозяйстве четыре дня в неделю, а я — три, но во время школьных каникул, когда я больше бываю дома, порядок меняется».
Женившись в феврале, чета Лоу переселилась в дом в Финчли. Много места здесь занимают кубки и призы, завоёванные обоими. «Моя обязанность их начищать, — вздыхает Джил, — и это занимает уйму времени».
В настоящий момент кухней занимается она, хотя иногда вегетарианец Айк приносит ей завтрак в постель, и она потихоньку учит его варить яйца всмятку: «Это совсем нетрудно».
Три раза в неделю она тренируется с ним на Хампстед — Хит под руководством широко известного тренера Сэма Ди. Их трасса проходит через холмы и овраги, в дождь и под палящим солнцем и столь терниста, что некоторые бегуны называют её «полосой препятствий Сэма Ди». Но Джил бежит весь маршрут с мужчинами и не отстаёт от них.
— Просто нет слов, — восхищается Айк, — я боюсь расслабиться, а то она меня перегонит…
— Между вами есть соперничество?
— Никакого, — отвечает Айк, торговый представитель фирмы в Тоттенхэме, — ведь нам никогда не придётся соревноваться друг с другом.
А Джил добавляет:
— Я больше радуюсь, когда побеждает Айк, чем когда побеждаю сама. Но вы бы посмотрели, как он волнуется, когда бегу я!
Они вступили в брак вскоре после прошлогодней Римской олимпиады, когда Джил вышла в финал, а Айк сошёл с дистанции, получив травму, хотя многие предрекали ему победу. Сейчас супруги готовятся к следующей Олимпиаде и надеются стать первой в мире супружеской парой, которая завоюет олимпийские медали.
Эти две медали Джил, конечно, будет чистить с большим удовольствием!»
Эти два года, вплоть до Перта, я соревновался не с людьми, а со временем. Я готовился побить мировой рекорд. Конечно, соперников мне недоставало, они подгоняли бы меня к цели.
Я уже говорил — после Рима мировой рекорд казался поначалу утешительным призом, но со временем его ценность в моих глазах росла, и он уже сам по себе что–то значил. Если я установлю рекорд, мы с Сэмом докажем всему миру то, в чём сами не сомневались, — что я лучший в мире милевик, что я победил бы в олимпийском финале, не помешай мне травма. К тому же многие критиковали Сэма: он, мол, перегрузил меня тренировками, загнал, вот мышца и не выдержала. Критику наводили Рон Вейн, чего следовало ожидать, Джек Брейди, тоже имевший на него зуб, да и других хватало. Журналисты спрашивали меня, почему это случилось, не был ли я слишком перетренирован? Я всем отвечал, что тренировался не больше, чем перед Играми Содружества, когда я опередил Бэрка, но любители помутить воду находились.
Я вовсю разрабатывал ногу, давал ей солидную нагрузку в спортзале Сэма; рентген показал, что с ногой нет ничего страшного. Но меня всё мучило воспоминание о том дне, об испытанной боли и ужасном чувстве беспомощности; наверное, потому я так и жаждал этого рекорда, что в душе боялся — вдруг такое повторится? Четыре года — слишком большой срок, за это время можно заболеть или попасть под машину, но если установишь рекорд, то всё–таки войдёшь в историю спорта.
Я думал о Баннистере. Он не побеждал на олимпиадах, но помнить его будут вечно, как человека, впервые пробежавшего милю быстрее четырёх минут. С тех пор это доступно многим, но это не важно — первым был он. Сэм часто говорил: «Баннистер, возможно, не был сильным соперником на дистанции, но он расширил пределы человеческих возможностей».