Грань между сном и явью постепенно стиралась. Лима уже с трудом определяла, в каком именно состоянии сейчас находится, поэтому когда за стеной раздался плач, она просто подумала, что это очередная галлюцинация. Со временем, однако, ее посетила иная мысль. Звук был очень реальным. Как такое возможно? Если там правда кто-то есть, почему Лима так хорошо слышит его?
На четвереньках она добралась до стены. Голос - голос девушки, - раздавался совсем близко.
Лима некоторое время прислушивалась, пока не нашла щель в бетоне, откуда слабо тянуло сырым воздухом. Раньше она ее не замечала, впрочем, неважно. У нее появилась соседка, наверное, такая же неудачница из Блока 3 Восток. Кто предал ее? Тоже кто-то из родни? Сосед по улице? Или просто девочка сделала нечто, что полиция посчитала нарушением закона?
- Эй! Как тебя зовут? - хрипло спросила Лима, пристроившись у щели.
Плач прекратился, теперь раздавались всхлипывания.
Лима подумала, что ее голос, должно быть, звучал хуже некуда. Да. И она сама выглядит определенно так же. Краше в гроб кладут. В ссадинах, синяках, грязи и крови. Исхудавшая до того, что лифчик теперь висит на ней, словно на три размера больше.
- Я за стенкой, - прибавила она, - я все слышу. Мы можем поговорить?
Исключительная удача, сестра по несчастью.
- Я? Майя? - Девушка за стеной дышала через рот, тяжело и хрипло.
- Лима.
- Тебя тоже?
- Да, я здесь давно. Не знаю уже сколько.
Снова плач.
- Чего они хотят от тебя?
- Не знаю. Просто схватили на улице, связали и привезли сюда. Где мы?
- Со мной было так же. Это место может быть где угодно?
- Но я ничего не сделала!
- И я, - отозвалась Лима, - но, боюсь, этот аргумент на них не подействует.
- Я умру? Они меня убьют?
- Не знаю, прости. Но? наверное, лучше так, чем пытки.
Майя долго не могла успокоиться. Она кричала, бегала к двери, стучала в нее.
Совсем как я, думала Лима. Ей придется пройти через тот же кошмар или умереть.
Звучит пафосно и глупо, сказала Мятежница, появляющаяся, как всегда, когда ей вздумается. Брось. У вас обеих нет шансов. Олимпиец прав. Даже если бы вам дали возможность, вы бы не стали драться.
Ты этого не знаешь, ответила Лима.
Вот как? Это становится интересно!..
Через какое-то время Майя прекратила истерику и вернулась к прежнему месту у стены.
- Что? от тебя? требовали? - Слова давались ей с трудом.
Лима поколебалась.
- Выдать кое-кого? но я не знаю их? не пойму, с чего они взяли? понимаешь?
- Да? - ответила девушка, подумав.
Лима облизала покрытые коростой губы. Все может случиться. Откуда ей, в конце концов, знать, что Майе можно довериться? Она может выдать ее на допросе. Это первое. Второе: разве олимпийцы не способны нарочно подсадить стукача?
- Что мне теперь делать? - спросила Майя.
- Не знаю. Прости. Держись.
Снова плач.
- Сколько тебе лет?
- Семнадцать.
- Верно. Они выбирают тех, кто помоложе. Их легче сломать, - сказала Лима.
- Но я ничего не знаю!
- Может, это все только чтобы повеселиться. Может, им не нужно от тебя никаких сведений.
В ответ - полное ужаса молчание.
- Прости, я только предположила, - сказала Лима, чувствуя вину и досаду. - Может, еще обойдется.
Однако не обошлось. Майю уволокли на допрос буквально через несколько минут. Скорчившаяся у двери Лима вслушивалась в звуки, доносящиеся из пыточной. Она не могла разобрать ни слова, хотя командир церберов кричал, словно безумный, но хорошо себе представляла, каково это. Потом стала кричать и девушка, да так пронзительно, что у Лимы волосы зашевелились на голове. Хотя они были еще коротки, но ей чудилось, от ужаса они выросли на добрый метр.
Допрос длился много часов, после чего Майю притащили обратно в камеру и швырнули на пол. Лима не слышала плача или стонов - пока. Видимо, девушка потеряла сознание.
Церберы, взяв перерыв, вошли в камеру к ней. Лима, затаившись за дверью, бросилась на них. Зачем она это сделала? Кто знает? Ее сознание в тот момент словно отключилось. Лима видела свои действия со стороны, но ее телом точно руководил кто-то другой. И этот другой готов был убивать голыми руками?
Разумеется, ничего не вышло. Лима оказалась слишком истощена, слишком слаба и понятия не имела о том, как правильно бить. Зато умели олимпийцы. Ее свалили с ног одним махом, пнули пару раз по ребрам, выбив весь воздух, затем приложили электрошоком.